Читаем Мы ещё повоюем! полностью

Кратко о первых этапах "зарождения жизни". Имеется более 100 различных аминокислот, но для построения белков живых организмов необходимо лишь 20. Кроме того, они встречаются в двух формах: одни молекулы белков имеют "правую асимметрию", а другие "левую". Удивительно, но белки всех живых организмов неизвестно почему имеют только "левую асимметрию". При случайном образовании должно бы быть поровну и левых, и правых, но "неразумный случай" почему-то упорно отбирает только "левосимметричные". Белки, необходимые для строительства жизни, состоят из очень сложных молекул. Эволюционисты просчитали вероятность случайного образования в "первичном бульоне" такого невероятно сложного образования как белковая молекула: 1 к 10 в 113 степени! Это число настолько огромно, что превышает количество атомов во всей вселенной. А в математике любое событие, вероятность которого равна 1 к 10 в 50 степени, отклоняется как неосуществимое. К тому же вспомним, сколько случайностей уже было еще до того, как образовались белки. Из курса школьной математики всем известно, что стремящиеся к нулю вероятности при умножении друг на друга дают еще более приближенную к нулю вероятность. Из всего вышесказанного следует, что случай - это что-то разумное. Но череда случайностей на этом не заканчивается.

Необходимо рассмотреть и такое чудо природы как живая клетка. Для обеспечения жизненных процессов клетки требуется не каких-нибудь несколько, а 2000 разных белков, действующих в качестве ферментов. Шанс случайного возникновения всех их просчитывается как 1 к 10 в 40000 степени! Но на самом деле вероятность еще меньше: клетку окружает мембрана, имеющая чрезвычайно сложную структуру, в состав которой входят белковые, жировые и сахарные молекулы. Намного сложнее было бы появление нуклеотидов, которые входят в состав РНК и ДНК и образует генетический код. В самой ДНК находятся 5 гистонов, которые регулируют деятельность генов. Вероятность случайного образования хотя бы простейшего из этих гистонов оценивается эволюционистами как 1 к 20 в 100 степени. Далее существует непреодолимая проблема: образование белков зависит от уже существующей ДНК, но (!) ДНК не может образоваться без уже существующего белка! Курица и яйцо - кто первичен? Любой ответ абсурден, но эволюционисты утверждают, что курица и яйцо возникли параллельно, независимо друг от друга, что еще более абсурдно.

Живая клетка настолько сложна, что процитируем журнал Newsweek: "Каждая клетка функционирует как окруженный стеной город. Электростанции вырабатывают для клетки энергию. Фабрики производят белки - необходимые для химического товарообмена продукты. Сложные транспортные системы перевозят определенные хим-вещества от одного места к другому, а также за ее пределы. На пограничных постах стражи проверяют экспорт и импорт, контролируя внешний мир относительно признаков опасности. Дисциплинированные биологические вооруженные силы стоят наготове, чтобы принять необходимые меры против захватчиков. Центральное генетическое правительство поддерживает строжайший порядок".

Далее, на каком-то этапе в ходе своего развития, первичная клетка должна была изобрести нечто, что решительно преобразовало жизнь на Земле фотосинтез. Ученые до сих пор не понимают полностью этот биохимический процесс, в котором растения при участии солнечного света усваивают углекислый газ и выделяют кислород. Попытки воспроизвести этот процесс в пробирке потерпели крах точно также, как и эксперименты, пытавшиеся повторить в лабораторных условиях "самозарождение жизни".

Ученые-эволюционисты прекрасно понимают, насколько труднообъяснима проблема возникновения жизни из неживой материи. По этому поводу биолог Эдвин Конклин замечает: "Вероятность случайного возникновения жизни сравнима с вероятностью, что энциклопедический словарь является результатом взрыва в типографии". Также физик Г.С.Липсон, учитывая ничтожную вероятность самозарождения жизни, сказал: "Единственно приемлемым объяснением является сотворение. Я знаю, что это означает анафему как для физиков, так и для меня, но мы не должны отвергать теорию, которая нам не нравится, если экспериментальные данные поддерживают именно ее". Но однако, основная масса профессионалов примкнула к защитникам эволюции потому, что в науке до сих пор существует предвзятость по отношению к теории креационизма. Как сказал один антрополог, это произошло "из-за страха, что их не будут признавать серьезными учеными или исключат из серьезных академических кругов". Ученый А.Хойл с грустью добавляет, что в научных кругах существует негласное правило: "Или вы верите в эволюцию, или вас неизбежно заклеймят как еретика". Считалось, что наука всегда славилась своей объективностью, но ученые быстро стали жертвами того предвзятого и догматического мышления, которое они издавна так ненавидели в религии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука