Мы граждане царства небесного

Обладая всей полнотой, с точки зрения обывателя своего времени, власти, Он не считает Себя вправе вмешиваться в межличностные отношения.

Что же представляют собой эти три «ветви» власти?

Кто такие пророки? Итальянский автор Альберто Мелло указывает на существенные признаки, отличающие пророка от лжепророков: «греческий термин пророк можно интерпретировать двумя способами: тот, кто “предсказывает” будущие события; тот, кто “пересказывает” что-то от имени или вместо другого. Второе значение предпочтительней первого. «Так говорит Господь» – точная вводная формула пророческой вести. В этом смысле под prophet'es следует понимать прежде всего того, «кто говорит от имени другого”, а не того, кто предвозвещает будущее».

В чем особенность судебной власти? Итальянский библеист Пьетро Бовати считает, что в древнееверейской традиции не все судебные процессы были равнозначны, и необходимо сначала понять, о каком именно процессе идет речь. В частности, нельзя смешивать “соперничество”, “гражданский спор” с “судом”. “Соперничают” всегда две стороны, два спорщика: обиженный, который обвиняет, и обидчик, которого обвиняют. Они должны прийти к соглашению между собой в рамках принятого правосудия, устранить предмет спора – именно затем, чтобы не оказаться в суде, как учит Евангелие: «Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу; истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта» (Мф 5:25–26).

На суде же сторон – три: два противника, обвинитель и обвиняемый, которые не смогли прийти к согласию, обращаются к третьему лицу, к судье. И Бог в данной ситуации – не судья, а потерпевший, тот, кто перенес оскорбление.

Но если Бог не судья – как мы упорно склонны думать – то это значит, что процесс еще продолжается, что мы еще “на пути с Ним”, как учит Евангелие.

Итак, иди и договорись с братом своим сам, – отвечает Христос, – пока у тебя есть еще время. Не примирившись, ты выступишь против Бога и будет суд.

Власть первосвященническая требовала спрашивать волю Божию посредством урима и туммима, и первосвященник должен был начальствовать во время разбора судебных дел, которые решались священниками.

Но и это относилось к разбору тяжб и имущественных споров. «Если выступит против кого свидетель несправедливый, обвиняя его в преступлении, то пусть предстанут оба сии человека, у которых тяжба, пред Господа, пред священников и пред судей, которые будут в те дни; судьи должны хорошо исследовать, и если свидетель тот свидетель ложный, ложно донес на брата своего, то сделайте ему то, что он умышлял сделать брату своему; и так истреби зло из среды себя» (Втор.19:17–19).

Царская власть. Как известно из библейской истории, после установления закона Моисея в течение почти пяти веков у Израиля не было царской власти. Сам Господь был Царем. Пророки, судьи и старейшины являлись лишь исполнителями Его воли. Будучи Богом и Небесным Царем всех народов, Господь был в отношении Своего избранного народа в то же время и Царем земным. От Него исходили законы и постановления не только религиозные, но и семейного, общественного, государственного характера.

Когда состарился Самуил, то старейшины Израиля, собравшись, стали просить: поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов (1 Цар 8, 5). Господь позволил Самуилу удовлетворить народное желание, находя, что исполнение этого может и не противоречить установившейся среди евреев форме богоправления, так как земной царь теократического государства евреев мог и должен был быть не более, как только ревностным исполнителем и проводником законов Царя Небесного во вверенном ему народе.

Таким образом, отвечая на просьбу обратившегося к нему человека, Христос, прежде всего, в точности соблюдает, установленный Богом для израильтян закон и при этом указывает тому, что главным является не справедливое разделение имущества и выгод, а сохранения мира с Богом, и, как следствие этого, мир между людьми и в душе самого человека.

Глава 13. Вот врата-то впереди тесные