Мы и они. Как дружить с собаками и котами?

— Я бы с удовольствием… но, видишь ли, я замужем. Сегодня мы поссорились, и я ушла, не просясь, а так вообще он редко отпускает меня из дома. Паша очень ревнив. Было время, что и слежку устраивал…

— Может, он и сейчас следит за нами? — шутливым тоном спросил Виктор, но я видела, что ему всё это неприятно. Показалось, что он уже сожалеет о том, что связался со мной. И всё-таки я села в его машину. Мы проехали километра два, когда я увидела, что за нами вплотную следует «Тойота» Паши. Он намеревался идти на обгон. Я сказала об этом Виктору, и он прибавил скорость. Начались гонки. У дорожной развязки Паша прижал нашу машину к обочине, вынудив Виктора остановиться. Распахнув дверцу, Паша вцепился в лацканы его пиджака и выволок Виктора на дорогу. Нанося друг другу удары, они не заметили, как оказались на проезжей части, перегородив путь транспорту. Разъярённые водители были вынуждены вмешаться. Когда Виктор вернулся к своей машине, меня там уже не было. Я пересела к Паше, и он тронулся, не сказав мне ни слова. С тех пор мы с Виктором не виделись, хотя иногда он звонил мне. А сегодня я голосовала на шоссе, и «поймала» его.

Кристина вздохнула, словно сожалея о вновь упущенной возможности.

— Да, мама, завтра в нашей квартире будет женский клуб. Все незамужние. Может, ты пригласишь какого — ни будь мужичка?

— Мало того, что ты собираешься привести целую котлу разбитных девиц, так я ещё должна обеспечить вас самцами!

— Ладно, шучу. Мы и одни неплохо повеселимся.

* * *

Любина подруга Милентина ждала её в машине на Ярославском шоссе. От здания университета его отделяли остатки природного оазиса. Могучие опушённые белым деревья, украшенная разноцветными хлопушками ель создавали новогодний настрой. По дорожке навстречу Любе шёл парень, тот самый боевик, с которого она создала образ героя своей пьесы. Это был волшебный период — столько надежд, эмоций, сомнений, мук творчества. Но Казбек быстро вернул её к прозе жизни.

— В прошлом году вы подготовили к экзамену моего друга. Сейчас не могли бы помочь?

— В ближайшие дни вряд ли.

— Но я прошу вас. Может быть, можно… если захотеть? — он пристально посмотрел ей в глаза, и Люба почувствовала, как земля уходит из под ног. Она не ответила, и он тоже молчал. Так они и стояли до тех пор, пока уши его не побелели от мороза.

— А если очень захотеть?

Она словно не слышала и стояла как заворожённая.

— У меня уши замёрзли, — будто прося извинение, пробормотал он.

— Да-да, иди, конечно, я подумаю, что можно сделать. Кстати, не хотел бы ты встретить Новый год в обществе Кристины и её подруг? Эти красивые женщины рассчитывают, что я привезу какого-нибудь классного парня. Правда, может, тебя не устраивает общество продавщиц?

— Продавщицы тоже люди. Я бы рад, но должен сейчас ехать за двести километров от Москвы.

— Опять будешь выколачивать из кого-нибудь долг? Ну, ладно, только без глупостей.

— Я пока не совершал никаких преступлений.

— Да, но в твоём окружении наверняка есть люди, связанные с криминалом. Кстати, почему закрыли кафе, где ты подрабатывал охранником? Молчишь?! А все знают, что там назначали сходки и вели переговоры местные преступные группировки.

— Одного парня из общаги арестовали. Он привёз на продажу несколько стволов. Купил их в Махачкале на рынке. Нечем кормить семью. Но он не состоит ни в какой группировке.

У остановки автобуса, неподалёку от которой Милентина припарковала свою машину, маячила одинокая долговязая фигура. Это был Иван. Почувствовав дрожь в коленях, Люба замедлила шаг. Парень повернул голову и смотрел в её сторону своим неподвижным фанатичным взглядом. Если он поджидает её, значит, преследует какую-то цель. Но чего она боится? Правда, совсем недавно произошёл крайне неприятный инцидент. Какая-то аферистка собрала деньги со студентов уехавшей в командировку преподавательницы. Женщина представилась Любовью Владимировной Раевской и пообещала, что за плату проставит первокурсникам отметки в зачётную книжку. Брала столько, сколько дети могли дать, не брезгуя даже мелочью, но пригрозила, что у тех, кто поскупится, будут проблемы. В том, что взяткодатели будут молчать, аферистка не сомневалась, но кто-то рассказал маме, кто-то бабушке, и поползли слухи. Вокруг Любы сгущались тучи, а она пребывала в полном неведенье. К счастью, оказалось, что та женщина была на неё мало похожа: длинная, тощая, хотя и с таким же как у Любы рыжим шиньоном. Но рост и фигура совершенно не те. Потом аферистку вычислили и арестовали, но это случилось позже, а тогда Люба только шестым чувством улавливала флюиды подозрений, косые взгляды и не понимала, почему последнее время она чувствует себя не в своей тарелке. Мало ли кто жульничает за её спиной, но её совесть чиста, и ей бояться не чего.