Мы идeм по Восточному Саяну

Вначале птенец не реагировал на посторонний предмет. Но вот он начал жаться к одной стороне гнезда и одновременно выпихивал из-под себя мнимое яйцо. Потом бочком подлез под него. Еще одно движение -- и, к нашему удивлению, шарик оказался у него на спине. Тогда птенец приподнял крылышки, казавшиеся беспомощными, и, удерживая ими на пологой спине жертву, стал задом пятиться к кромке гнезда. Наконец, "убийца" приподнял высоко спину и выбросил наружу груз.

Все это он делал уверенно и довольно быстро.

Таким инстинктом обладает кукушка с первых же дней рождения.

Описанный случай является ярким примером того, как хорошо быть человеком любознательным. Не будь у нас стремления к познанию различных явлений в природе, отнесись мы равнодушно ко всему, что встречалось по пути, мы многого не узнали бы, не научились бы отличать обычные явления от необычных.

ПОСЛЕДНИЕ ДНИ НА КИЗИРЕ

Встреча с Пугачевым. Ночь на солонцах. Алексей бежит от марала. Панты. Разведка прохода на леднике Стальнова. Голод подтачивает силы.

В тот же день вечером в лагере на Кизире нас ожидала приятная новость: прибыл Трофим Васильевич с товарищами. Они закончили работу на Чебулаке, и теперь мы снова вместе.

За костром при вечерней прохладе Трофим Васильевич долго рассказывал про свое путешествие. Его путь, как и наш, лежал через многие препятствия, как правило, возникающие неожиданно и для преодоления которых требовались смелость, упорство и вера в свои силы. Большой опыт, неутомимая энергия позволили этому человеку вывести отряд из тяжелого положения и догнать нас. Теперь все мы вместе, и наше будущее не казалось совсем безнадежным.

Мы, в свою очередь, вспомнили про росомаху, "казенный" полушубок и про то, что Павлу Назаровичу неохота умирать, не повидавшись со старушкой. Слушатели смеялись от души, смеялся и старик.

Ночью из-за гор надвинулась непогода. Товарищи легли спать в палатках, а я решил переночевать у Павла Назаровича под елью. У него как всегда ночлег обставлен уютно, вещи прибраны, для одежды и обуви сделаны вешала, всю ночь, как в сказке, горит костер. В такой обстановке отдыхаешь с истинным наслаждением. Так вот, сидя у огня, обхватишь сцепленными руками коленки и смотришь, как пламя пожирает головешки, а мысли бегут тихими ритмичными волнами как шелест травы, ласкаемой неслышным ветерком. Почему-то всегда такая ночь у костра, под сводами гигантских деревьев, мне напоминала естественную колыбель человека, от которой он давно бежал, но не освободился от ее притягательной прелести. Какое поистине неизъяснимое наслаждение быть среди природы, с ней засыпать, дышать спокойным ритмом ночи, пробуждаться с птицами и жить в полный размах сил. Тут свои театры, свои песни, свой замкнутый мир, невиданные полотнища картин.

Старик вскипятил чай. К нам подсел Кудрявцев, остававшийся на Кизире.

-- Сегодня ходил вверх по реке, смотрел проход, -- рассказывал он. -Недалеко с той стороны впадает большая речка. Не Кинзилюк ли, Павел Назарович?

-- За Березовой, помнится мне, других речек нет. Наверно, Кинзилюк, -ответил старик.

-- Пошел я берегом и наткнулся на звериную тропу, что твоя скотопрогонная дорога, -- продолжал Кудрявцев. -- Дай, думаю, проверю, куда же она ведет. Оказалось, к солонцам. Посмотрели бы, сколько туда зверя ходит... Все объели, все вытоптали.

-- А что же они там едят? -- спросил я его.

-- Тухлую грязь, вроде серный источник там.

Сообщение Кудрявцева было как нельзя кстати. На солонцах можно было легко добыть мясо, а главное -- воспользоваться звериной тропой, чтобы пройти в глубь Восточного Саяна.

Солонцами обычно называются места в горах или тайге, куда приходят звери полакомиться солью. Они бывают природные и искусственные. К природным солонцам относятся места выхода мягкой породы, содержащей в своем составе соль, которую и едят звери. Искусственные солонцы устраивают охотники за пантами, специально насыщая землю соленым раствором. Сибирские промышленники солонцами называют минеральные источники, охотно посещаемые изюбрами. В хорошую погоду на солонцах легко добыть зверя.

Утром мы еще раз посоветовались, каким маршрутом проникнуть к пику Грандиозный. Павел Назарович не советовал идти по Кизиру.

-- Не то что нам с лошадьми пройти, там черт голову сломит, -- говорил он. -- Место узкое, щеки, берега завалены камнями, а река, как змея, не подступись ни вброд, ни вплавь. Промышленнику зимою какая забота -- сам да нарта, куда хошь пролезешь и то не хаживали. Бывало соболь уйдет туда, в трубу, ну и все, поворачивай восвояси, там его дом... Веретеном зовем это место.

-- Может свернем по Кинзилюку? -- спросил я старика.

Он долго молчал, теребя загрубевшими пальцами кончик бороды и вопросительно посматривая на меня.

-- Что же молчите, Павел Назарович?

-- Не хаживал по этой речке, врать не буду, но слышал от бывалых -пройти можно. Решайте сами, куда все, туда и я. Может по Кизиру проберемся, разведать надо.