Мы играем в пистолеты

Пять минут молчим, десять. Музыка успокаивает, водитель руль крутит и на нас не смотрит, даже в зеркало заднего вида, что очень странно, я на его месте точно не удержалась бы. Кирилл Александрович по клавиатуре стучит, бодренько так, и чувство у меня такое, что увлёкся не на шутку. Раздражает жутко, а голову повернуть нельзя, заметит ведь.

Через полчаса я поняла, что молчание меня единственную тяготит. Водитель Дима смотрит на дорогу, не отвлекается, а оперной арии кажется, подпевает. Филин зевать перестал, он работает. А мне плохо. У меня бок затёк, и нога занемела от неудобной позы. И никому до этого нет дела.

Я на Кирилла оглянулась, оценила его серьёзный вид, плюнула на всё и села нормально, шею вытянула, пытаясь увидеть, что у него на экране компьютера. И вздрогнула, когда в сумке телефон зазвонил. Филин голову поднял, на меня посмотрел и вдруг моргнул. Такое чувство, что удивился, меня рядом с собой узрев.

— Слушаю, — недовольно проговорила я в трубку, а услышав бодрый голос Фаи, затосковала.

— Что у тебя происходит? — поинтересовалась она.

— Ничего. Едем в Москву.

— О чём говорите?

— Ни о чём.

— Как это?

— А вот так.

— А какое ты платье надела?

— Синее.

— А шею открыла? К этому платью нужна высокая причёска.

— Я знаю!

— И он молчит? Странно. А ты всё мне про него рассказала?

— Нет, конечно.

— Ника, он ненормальный?

— Я тоже к этой мысли склоняюсь.

— Это ужасно, — пожаловалась Фая и сказала в сторону: — Совсем мужики перевелись. Слышишь, Тося? А ты переживала! Их теперь ничем не проймёшь.

— Ты не расстраивайся, — посоветовала я. — Это даже к лучшему.

— Что к лучшему, Ника? Рядом с тобой сидит молодой мужчина и на тебя не смотрит, даже не разговаривает. Что хорошего ты в этом увидела?

— Но это уж точно не моя вина, — рассердилась я и телефон отключила.

— Проблемы?

Я мило улыбнулась.

— Всё отлично. Работайте. Кирилл Александрович.

Он хмыкнул.

— Работаю.

— Вам очки идут, — зачем-то сказала я.

Его брови взметнулись вверх, а с водительского сидения, наконец, послышался сдавленный смешок.

— Правда?

Я кивнула, и тут же нахмурилась.

— Я что-то не то сказала?

Кирилл пожал плечами.

— Просто мне этого никогда не говорили. Я не люблю очки.

— Их никто не любит, некоторые просто смиряются с их необходимостью.

Он над моими словами поразмыслил, и решил согласиться.

— Наверное, ты права.

— Я знаю.

Филин вдруг рассмеялся.

— Ты слишком самоуверенна. Но это придаёт тебе некий шарм.

— В смысле?

Он снова глаза от экрана отвёл и в свою очередь переспросил:

— Что?

— Некий шарм? — повторила я, глядя на него в полной растерянности.

Кирилл понимающе улыбнулся.

— Ты очень красивая, Ника.

— Но не настолько дура, как вам хотелось бы.

— Я не говорил, что ты дура.

Я только рукой на него махнула.

— Всё с вами ясно, Кирилл Александрович. Обойдёмся без лишних разборок.

— Теперь уже мне стало интересно.

— Правда? А мне уже нет. Вы тоже же слишком самоуверенны, на мой взгляд. Причём, неоправданно. Вы из тех людей, которые всех под одну гребёнку чешут. Но вам, скорее, просто некогда к людям присматриваться, я права? Да и зачем? Намного легче отсеивать людей согласно своим представлениям о жизни. Малейшее подозрение — и отодвинуть на недосягаемое расстояние, чтобы, при случае, навредить не смог.

Филин в задумчивости хмыкнул.

— Очень интересно. Я на самом деле произвожу такое впечатление?

— А я какое произвожу впечатление? Я красивая, я блондинка, у меня голубые глаза, и фигура у меня… Кстати, в вашем вкусе?

Он крышку ноутбука захлопнул и на меня теперь смотрел с неподдельным интересом.

— Допустим.

Я даже языком прищёлкнула.

— Потрясающий комплимент. Допустим!.. Ну ладно, допустим. Хотите, я вам расскажу, какой вы меня видите? И работаю-то я от скуки больше, а вообще лентяйка, деньги люблю, особенно, потратить, не умею я копить. Да и зачем? Жизнь-то одна. На лавочке сижу, свои глупые блондинистые мысли думаю и всех окружающих мужиков соблазняю. Не потому что мне этого хочется, а натура у меня такая. Всех соблазнять. Ведь так?

— Несколько утрированно.

— Но вы ведь так думали. И, наверное, ещё про себя злорадствовали, что майор Арзаус на стопроцентной блондинке женат.

— Вот про Арзауса я точно не думал.

— Врёте, Кирилл Александрович. Как не стыдно.

Филин улыбаться перестал, а взгляд его, наконец, опустился с моего лица вниз, по плечу, к груди, ниже, а я всё стерпела. Смотрела прямо перед собой и только в самый ответственный момент руку подняла, якобы заправить белокурый локон за ухо, а на самом деле, хотела вернуть взгляд Кирилла к своему лицу. Нечего по мне глазами шарить, посмотрел немного, и будет.

— Скучно просто, — продолжила я чуть тише. — Все судят по внешности, и мнение обо мне у всех одинаковое складывается. Давно уже. Помоложе была, внимания не обращала. Хвост закрутишь, джинсы, кроссовки наденешь, и в институт бежишь. А что мужики оборачиваются, кто их знает? А потом… — Я широко, но натянуто улыбнулась. — Подумала, зачем добру пропадать? Так сказать, товар лицом показываю. Правда, мороки много. Но иногда в жизни помогает.