Мы из Дачкино. Советы без занудства для новых дачников

Из глаз Джимми полились слезы. Он не стал их сдерживать и зарыдал в голос. Дальше ситуация стала развиваться по совершенно неожиданному сценарию. Джимми отбежал от нас, согнулся, и его вырвало. Он смутился, покраснел. Но через несколько минут все повторилось. Его буквально выворачивало наизнанку. Он был бледным и еле держался на ногах. Я набрала телефон скорой. Бедолагу мы уложили на террасе, на голову положили кусковой лед из морозилки. Он стонал и плакал. Мы пытались расспросить его, что случилось, но он хранил молчание и всхлипывал. Чтобы не беспокоить несчастного парня, мы оставили его в покое, но из поля зрения не выпускали. Скоро подъехал врач, сказал, что у него налицо все признаки наркотического отравления. Он стал узнавать у нас, какое вещество употребил Джимми. Мы не смогли дать ответа на этот вопрос, поскольку, понятное дело, сами находились в полном неведении. Тогда врач стал угрожать пострадавшему от неизвестной напасти, что, если он не сознается лично, то придется ставить его на учет в наркологический диспансер. Под нажимом доктора наш герой-любовник, бледный от страха или недомогания, прошептал:

– Я пил сок тюльпана. И мне стало плохо.

– Какой сок? При чем здесь тюльпан? Я еще раз спрашиваю, какой наркотик ты употреблял?

– Честно, я не вру, во мне только сок тюльпана.

Понимая, что доктор начинает закипать, я сочла своим долгом вмешаться в отнюдь не конфиденциальный диалог врача и пациента:

– Поверьте ему, пожалуйста! Он говорит правду. В соке тюльпана действительно содержатся наркотические вещества.

– Вы что здесь, в своей деревне, совсем с ума посходили? Вроде взрослые адекватные люди, а такую околесицу несете! – раздраженно сказал врач.

Мне пришлось долго убеждать доктора в правдивости наших объяснений, рассказывать о Голландии, протестантах и пр. В общем, выстроив сильную линию аргументации, мне все-таки удалось добиться того, чтобы врач нам поверил. Думаю, что в глубине души он все-таки счел нас сумасшедшими и решил не связываться со случаем массового помешательства. Но к концу своего визита он немного смягчился и даже поюморил:

– Хорошо, что ваш цветочный наркоман ядовитых нарциссов не наелся, а так бы вообще кони отдал. А тюльпаны – ерунда, скоро придет в себя! Давайте, дачники, удачи! На растения не налегайте!

Сделав назначения, доктор уехал. Отлежавшись, Джимми побрел к себе в сторожку. Мы пообещали ему не рассказывать о произошедшем Анне Францевне и Виталику, но при одном условии: что он раз и навсегда перестанет лезть к Люське и собственными силами справится с любовной агонией. На том и порешили.

Вечером мне позвонила Манана. Она была вне себя от гнева. Кто-то украл у нее луковицы тюльпанов:

– Не знаю, кому они понадобились! Ужас! До чего люди дошли! Уже цветы воруют. Уверена, наркоманы какие-то, лишь бы что украсть! Ничего не соображают уже!

Я молча выслушала Манану, но имя вора, по понятным причинам, выдавать не стала. Выразила ей свое сочувствие и поспешила поскорее закончить разговор, сославшись на дела.

На следующий день, ближе к вечеру, ко мне в гости заглянула Люська:

– Оль, не могу отойти после вчерашнего! Давно такого не испытывала! Любовь на грани! А когда еще люди в белом приехали, вообще себя героиней сериала на канале «Россия» почувствовала!

– Да, такое нечасто случается! – подтвердила я.

– Ой, я смотрю, ты что-то вкусненькое готовить собираешься? Вон, все на столе разложила!

– Да! Хочу сделать луковый конфитюр!

– Ты ничего не перепутала? Конфитюр – это же что-то сладкое, как варенье вроде. При чем здесь лук тогда?

– Нет, все верно! Ты же знаешь, я обожаю оригинальные рецепты. Я за нескучную готовку и эксперименты! Если мы сами не сделаем свою жизнь яркой и необычной, то никто за нас этого не сделает! Я во всем придерживаюсь этой философии!

– Ну надо же! Любопытно! С удовольствием понаблюдаю! Рассказывай, что и как.