Мы из губрозыска

— Да судя по всему, здесь не следователь, а врач нужен. Сначала Крохин убивал по нужде, чтобы следы замести. А потом во вкус вошел, понравилось ему… И, чем больше убивал, тем сильнее нравилось. Власть свою над людьми чувствовал.

— Так может, он и впрямь того? В смысле больной?

— Больной — не больной, но оставлять его в живых опасно. Свою пулю он точно заслужил, — подвел итог Колычев.

Через какое-то время сеанс закончился. Двери театра захлопали, выпуская публику, выглядевшую весьма разношерстной. В закрытый клуб входили как совслужащие, так и размножавшиеся как саранча хозяйчики. В обиходе постепенно появлялся новый термин — «нэпачи», которым окрестили возрождавшихся капиталистов. И пусть это были уже не те оглоеды, чье ярмо с таким трудом скинули в семнадцатом, все равно многие в угрозыске не понимали, почему буржуазии снова дали вдохнуть свежего воздуха. А ну как снова войдут в силу? Что тогда? Второй гражданской войны страна не вынесет. Столько народу полегло по всем сторонам, подумать страшно!

— А вот и наш клиент, — сказал Колычев.

Елисеев кивнул.

Высокий, подтянутый мужчина средних лет в хорошем костюме и лакированных штиблетах вышел из синематографа в числе последних. С ним была дама: девица лет двадцати в чешуйчатом струящемся платье и модной шапочке с перьями.

В таком наряде ей бы на эстраде выступать, а не по пыльным и темным улицам шататься, подумал Елисеев. Наверняка, парочка ждала извозчика. Вряд ли они пойдут вот так пешком.

Поляк задержался у входа с колоннами, чиркнул спичкой, закуривая. Предложил даме, но та отказалась. Тогда он приобнял красотку и что-то зашептал ей на ухо. Девица хихикнула, прижалась всем телом к ухажеру, положила голову на плечо.

Порыв ветра донес до сыщиков аромат табачного дыма.

— А папироски у него хорошие, — произнес Борис с некоторой завистью. — Американские. По запаху чую.

— Пойдем, поговорим, — толкнул друга плечом Елисеев.

— С подругой, что делать будем?

— Заберем с собой. Вдруг пригодится.

Сыщики отделились от стены подворотни, вышли на свет единственного фонаря. Их примеру последовал и Бурко, прятавшийся с другой стороны.

Пан Анджей был слишком занят красоткой и появление сотрудников уголовного розыска прозевал. Не помогла пресловутая воровская чуйка.

— Добрый вечер, — остановившись напротив парочки, сказал Колычев. — Пожалуйста, попрошу без паники. Уголовный розыск. Прошу следовать за мной.

В его руках мелькнул револьвер.

Преступник машинально подался назад, но тут же остановился, почувствовав холодное касание нагана Бурко, который зашел к нему со спины.

— Анджей, что такое? — плаксиво сказала девица.

Ее губки сложились обиженным бантиком. Казалось, вот-вот и она заплачет.

— Заткнись! — зло сказал вор. Он недоуменно повел плечами.

— Это какое-то недоразумение, товарищи.

— Никакого недоразумения. Вы арестованы, вам будет предъявлено обвинение сразу по нескольким делам, — сурово сказал Колычев.

— Вы, наверное, меня с кем-то спутали.

— А это мы скоро проверим. Снимем пальчики, проведем опознание и разберемся. Не волнуйтесь, невиновных наказывать не собираемся.

Он махнул рукой, давая условный сигнал. К кинотеатру сразу подкатила нанятая по такому случаю пролетка с опасливо озирающимся извозчиком. Тому явно не хотелось оказаться замешанным в подобную историю.

Экипаж замер у входа.

— Прошу садиться, — галантно попросил Колычев. — Полетим с ветерком.

— Господи! — вздохнула барышня. — Если он виноват — арестуйте его. Но я-то здесь при чем?

— На месте выясним, — усмехнулся Колычев. — Только попрошу по дороге истерики не устраивать. И да, сопротивление бесполезно. Буду стрелять на поражение.

Он демонстративно повел стволом.

— Все бы вам в невинных стрелять, — сказала барышня.

Она полезла в пролетку первой.

В экипаже нашлось место не только для арестованных, но и для Колычева с Елисеевым. Борис сел рядом с задержанными, а Петр пристроился со стороны извозчика, не спуская с Анджея и его спутницы глаз.

Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, крышу пролетки подняли.

— Трогай! — велел Колычев.

— Куда везти? — каркающим голосом спросил извозчик.

— В угрозыск. Куда ж еще! — ответил Борис.

На его лице появилась счастливая улыбка человека, только что завершившего очень важную и долгую работу.

Глава 26

Колычев направил свет настольной лампы в лицо Анджея. Его спутница пока томилась в изоляторе под присмотром дежурного.

— Вижу, что в новом уголовном розыске с успехом применяют традиции прежнего. Уберите свет, пожалуйста. Глазам больно, — щурясь, попросил поляк.

— Потерпите, — усмехнулся Борис. — Судя по вашим словам, вам не привыкать.

Перед ним на столе лежали документы, изъятые у преступника: явно липовая справка из сельсовета на имя Анджея Ореховского и командировочный лист из загадочной конторы «Миросбыт».