Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов - продолжение

Подпустив на десяток метров самого первого зомбака – незнакомого с прошлого раза мужчину у которого даже очки на носу сохранились – битые, правда, и сидевшие странно косо – Витя с силой раскрутил над головой свое боло – три проволочины, соединенные концами, на других концах прикручены грузики – вот за самый гладкий грузик Виктор все это хозяйство и раскручивал. И раскрутив – запулил в цель. Несколько секунд опасался, что промазал, но нет, самым краешком снасть захватила ноги мужика и тут же обвилась вокруг них, не очень надежно, но моментально стреножив зомбака, который тут же плюхнулся мордой в асфальт. Очки наконец—то соскочили. Зомби как ни в чем ни бывало встал и тут же хряпнулся снова, как только попробовал сделать шаг.

Старуха окликнула снова, еще тревожнее.

Виктор с удовлетворением еще разок глянул на не поспевающую резвуху. На развалившуюся из—за стреноженных толпу. Гордо сел в машину и подстегнутый криком старухи суетливо хлопнул дверцей. Тут же в защищавщую стекло решетку звучно треснулась оскаленная морда. Скрежетнула по ржавой решетке зубами.

— С другой стороны выскочила – испуганно сказала бабка – по канаве видно подкралась. Подкрался. Подкралось.

Губы у Мелании тряслись.

Водитель передернулся. Потом резко дал задним ходом, что—то грохнулось сзади, а прижавшееся к стеклу дверцы лицо мотанулось в сторону. Потом так же дернул вперед, отчего попавшее под удар тело отшвырнуло в сторону. Отъехал в сторону, глянул в боковое зеркало, тихо матернулся – снесло зеркало к черту. Довернул. Присмотрелся.

Отброшенный от дверцы зомбак старательно вставал, за ним корячились кучей несколько самых быстрых из толпы – удар задом УАЗа сложил их друг на друга. Отметил, что опоздавшее вскочить к нему в дверь создание и впрямь одето так, что не поймешь – парень это или девка.

— Унисекс, говоришь? – прошипел Витя и проехал по отставленной в сторону ноге существа. Машину качнуло, звучно хрупнуло под колесом.

— Побегай теперь по канаве, унисекс хренов! – злобно выразил свои чувства разозлившийся на свой недавний испуг победитель. Дал, задним ходом и еще раз попытался проутюжить резвого противника, но не получилось, куда—то зомбак делся.

— Зацепился гад за что—то – разозлился шофер. И опять испугался – оторвет еще что нужное, упырь. Изгвазданное тело выпало наконец после ряда судорожных экзерциций. От греха подальше Витя погнал прочь от поля боя, поглядывая при этом в уцелевшее зеркальце – не льется ли что на дорогу и не отваливается ли что еще. Бледная старуха ехала молча. Парню тоже не хотелось болтать…

Глава 13. Команда лекаря. Экскурс в историю.

— Девчонка? – удивляется Дункан. Делает он это лениво, нехотя, просто из вежливости. Пригрелся на солнышке, а прокатившийся ливень унес духоту, свежо и тепло, что еще надо. И вкусно пахнет открытой водой. Правда, покосился и повертел носом – я то пахну по—прежнему густым душноватым амбрэ.

— Ну, не совсем девчонка, женщина. Но худенькая и рыжая.

— А, Ракша… — кивает Павел Александрович: — Она у этих в командирах.

И показывает глазами на грузчиков в камуфляже.

— Странный позывной, вычурный. Так помнится волчицу звали, что маленького Маугли усыновила. Демон в переводе – отмечаю я как всегда сокровенную от остальных информацию.

— Во—первых, это фамилия – ухмыляется Дункан.

— Во—вторых, так называется птичка сизоворонка – что вам тут же бы сказала так спешно покинутая вами работница зоопарка – учительским тоном поддерживает музейщик.

— Да бросьте меня разыгрывать, я же помню! – возмущаюсь в ответ.

— Ракша, птица семейства сизоворонковых отряда ракшеобразных; то же, что сизоворонка. Это еще Даль описал. А вот демоница женского пола называется ракшаси. Не ракша. Ракша у индусов, надо вам заметить – наоборот амулет защитный, талисман—оберег – добивает меня сосредоточенным огнем чертов эрудит—артиллерист: — Ракша—бандан вообще у индуистов серьезный праздник обмена этими оберегами, все серьезно.

— Цель поражена, дым из амбразуры – констатирует, широко улыбаясь, Дункан.

— Да ладно вам, я и не сопротивляюсь, в конце—то концов.

— Вот и хорошо – покладисто подводит итог беседы Дункан. Ему настолько дремотно, что аж на расстоянии умиротворенность передается. Если б не военная снаряга да неразлучный автомат со всем пендрючистым обвесом, включая дополнительную ручку и подствольный гранатомет – вылитый был бы Будда в нирване.

Но мне как—то все равно не по себе. Гребтит будущее задание, да и после сегодняшнего как—то муторно. Нет, я понимаю, что морфы такое же оружие, как пулемет, но вот то, что в союзниках морфы, а в противниках – живые люди – как –то коробит своей неправильностью. Причем умом я отлично все понимаю, а протест какой—то глубоко внутренний, оттуда из инстинктов что ли…

— На Кронштадт что—нибудь пойдет? – спрашиваю я у дежурного по причалу.

— Пойдет. Часа через три вооон то корытце.

— А раньше ничего не будет?

— А вы что ли спешите?

— Да хотелось бы отдохнуть, день тяжелый был, да и дальше не слишком—то весело…