Мы из Кронштадта. Подотдел очистки коммунхоза

На катере обнаруживается мой знакомец – как зовут, разумеется, не помню, а лечился у нас от пневмонии, мелкоочаговой. Тоже узнает меня, так что едем как свои. Представляет меня, как своего лечащего врача. Один из ментов бурчит ехидно, что лечащий врач, звучит как ворующий вор, а когда я оскорбляюсь – поправляется, типо как летающий летчик, плавающий моряк и на том мы миримся. Пациент ведет себя спокойно, дремлет, дышит, пока все мои страхи на тему того, что начнет кровить, захлебываться, задыхаться или впадать в коллапс не оправдываются. Но облегченно я вздыхаю, когда порубанного дотаскиваем до приемного покоя. Как его примотали «на всякий случай» к носилкам на катере, так не разматывая и утаскивают.

В больнице мне высказывают довольно много, но однообразно, что думают на эту тему. Шитья действительно много, опять же неясно, кого я притащил, всяких уже пациентов повидать довелось. Ой, каких разных. От таких, которых пришлось прямо в коридоре стрелять, до Лёси – божьего человека, который сейчас при больнице живет и бывает в двух местах только – либо в больнице, либо в близлежащей церкви. Очень исполнительный парень, хотя мне кажется, слегка умом тронулся, больно уж непротивленец злу насилием, а ведь бандит бывший. Его привезли какие-то доброхоты в паршивом состоянии и с загноившейся раной – открытый перелом костей левой голени, безграмотнейшим образом леченый, пришлось тогда повозиться. Единственный из банды уцелел, чудом не пристрелили, когда остался на крыше без патронов, да еще и автомат вниз кинул от испуга. Военные, которые эту банду помножили на ноль, стрелять сдавшегося не стали, но и за ним не пошли – зомби – его приятели по банде – в доме уже встали, и ему потом было не спуститься. Вот он три дня и куковал на крыше, пока кто-то не сжалился, остановился неподалеку. Зомби тем временем с улицы рассосались по своим делам, Лёся прыгнул, разумеется, лихо поломав ногу. Это парашютистов учат приземляться ни в коем случае не на расставленные ноги, только чтоб вместе были, иначе поломаешь. Бандит этого не знал, перекатиться для гашения удара тоже не умел, вот и покалечился. Настрадался изрядно, его ж пытались в анклаве, откуда спасители были, тоже лечить, ну и лечили, пока не загноилось всерьез, потому попав к нам, Лёся ведет себя тише травы, ниже воды. А этот с разрубленным лицом – фиг знает кто. Ну, раз он чуж чуженин на нем начинают натаскивать обучаемых. Нас тоже так учили, мы пьяных на травме шили, даже обезболивать было не нужно, уже под алкогольной анестезией находились. Тут конечно ситуация посложнее, шить надо не только кожу, опять же и костные отломки совмещать надо, но в целом рана чистая свежая. Есть шансы. Впрочем, чтоб я не очень веселился, меня тоже припахивают. Пашу, куда денешься. Как Шварценеггер, чья фамилия переводится как «черный пахарь».

С трудом удается унести ноги, когда вызывают, наконец прибывшие и готовые к встрече с пионерами, или как назвать этих молокососов, мои сослуживцы, или как еще назвать этих охламонов. Меня поджидает пара девчонок – на тот случай если я заблужусь тут в трех соснах. Пришли не все, но я вижу и майора и Андрея с его воспитанцем (воспитанец имеет вид настолько горделиво-надутый, что хочется ткнуть Демидова пальцем в бок, чтоб слегка сдулся), прифранченный Енот, оба курсантера и Тимур тоже тут.

Встреча идет весьма дружелюбно. Наши приволокли по велению майора всякую всячину, вроде пневматических пистолетов, которые мы еще весной набрали в брошенном оружейном магазине. Насколько понимаю в разговоре, майор хочет, чтобы девчонки и ребята навострились пока обращаться с этими увечными ТТ и ПМ, привыкнуть к их габаритам и весу, научиться прицеливаться и стрелять. Подозреваю, что какие-то контакты на эту тему с майором были, потому что у принимающей стороны оказывается домашняя заготовка в виде трех «зомбомишеней» – старые колченогие основы для детских колясок с присобаченными к ним палками, на конце которых – как раз на высоте среднего роста человека приколочены фанерки с самодельными мишенями размером с человеческую голову. Пока мы все оторопело глядим на это чудо инженерной мысли, однорукий вожатый дает отмашку – и оказалось, что когда такое сооружения тянут за веревку, эта самая мишенька раскачивается с такой же амплитудой, что и голова идущего сонного зомби. Некоторое время идет азартная пальба, может и не очень успешная, но видно, что стараются. Даже немного странно, что азы пистолетной стрельбы воспринимаются подростками как откровение. Хотя, если подумать… Если подумать пару месяцев назад, когда меня натаскивали простенькие рекомендации того же каптри Званцева-старшего и для меня были почти военной тайной.