Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 1)

— Дык, как сам себе положишь — так и положено! — отозвался здоровяк, которого отповедь Бурша никак не смутила — Украинская кухня молодая и допускает массу вариаций, в основе — импровизации. Почему борщ тот же там лучше? Да нет рецепта постоянного из книжки, каждая хозяйка на чуйке своей живет. Что есть борщ? Свекольный суп? Так тогда и шпундра — борщ. Со свининой? С говядиной? Куриный? Или с качкой (уткой)? А галушки гречаные кидать? А фасоль? Или на белых грибочках? Или с рыбкой? А свеклу обжаривать или варить? Или и то и другое? Нет канона, нет догмы. И не надо. Не скажу, что как стартер идет у всех вот именно острое со сладким, тут, скорее уважаемый оппонент прав, но что, это табуированная флуктуация? И опять же, бабушка наливку делала всегда с двух вишен, на которых очень ароматная, но кислая вишня была, так что она была с кислой ноткой и не запредельно сладкая, а просто с ликером каким фабричным оно не пойдет. Это ж все эндемики, в каждой семье свое может быть. Так сказать, у каждой Марфушки свои игрушки. Я же описал не канон, а некое ощущение, чтоб слюна навернулась. Судя по всему — вышло. И про вареники уважаемый оппонент — тут здоровяк широко улыбнулся и комично поклонился — прав — после борща несладкие надо, с мясом, или с бульбой-луком-шкварками, или с грибами, или с капустой, но они плавно переходят в сладкое — вареники с клубникой, или творогом, или вишней. На вареники вишня с других деревьев шла, кстати, в ту зиму одна померзла, летом пилил сухостой и чуть не плакал… Так понятно?

— Ну, так понятно!

— Я про это очень телеграфно рассказал. Даже не описывал, как при надкусывании кумулятивная струя вишневого сока пробивает все слои защиты и выносит мозг. И про курицу, лапшой фаршированную, из которой все кости удалили перед готовкой, даже не упомянул. А еще есть простое и вкусное — кулеш. Дед мой, царствие ему небесное, на Девятое мая всегда брал с собой таганок, крупы, фляжку, уходил в лес, варил кулеш и поминал… И про налистники, и про пухеники я и полслова не сказал…

— Ооо, кулеш, пища богов. Несколько раз пытался сварить его столько, чтобы на завтра осталось. Ага, щассс… — мотнул грустно головой Бурш.

— Хозяюшки, уже совсем невмоготу — трубным военным голосом возопил Крокодил и его с энтузиазмом поддержало еще несколько человек.

— Уже все, уже сейчас — разноголосо отозвались женщины с кухни.

— Чистый Гоголь, а ведь импровизация — тихо отметил роскошную 'Песнь о Борще' сидящий рядом со мной Андрей. Он из всех наших самый полный, пожалуй, и самый терпеливый. Покушать не против, но культа из еды не делает.

Я кивнул в ответ. Вообще-то этот здоровяк со шрамом в то время, когда мы с ним ездили, никак не произвел впечатление краснобая. Очень надо заметить флегматичным был, немногословным, хотя собранным и действовал точно. Представился Александром, но учитывая наличие уже одного Александра в группе и привычку в компании нашей по прозвищам общаться предложил звать его Альбой, что и прижилось. Вот сейчас он счастлив, причем так, что это издалека видно, очень возбужден и радость в нем через край хлещет.

— Ильяс, что это он такой счастливый? — спросил тихонько я у сидящего с другой стороны снайпера.

— Он домой с тверяками завтра едет, сегодня как раз ему сеанс связи устроили с семьей, так что встречать будут — и полном составом, что сейчас уже счастье. Ну, и с моей помощью удачную очень сделку провернул, так что есть чему порадоваться — слегка шепелявя и со свойственной ему скромностью ответил мой сосед.

— Ну кто б сомневался! Велик, могуч и прозорлив!

— Ага. Но вообще-то пора бы нас и кормить — без особого энтузиазма отреагировал на мои преувеличенные восторги Ильяс.

— Про сало еще не досказали — протокольным голосом заметил Енот.

Альба окинул всех орлиным взором, подмигнул ухмыляющемуся Буршу — и взмыл: