Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)

Лейтенантик кивает. Мне кажется он сейчас осознал старую истину — то, что для одного привычная рутина, для другого — диво дивное. И морфохомяк действительно зверь еще тот, достаточно сказать, что у него на спине кожа странным образом ороговела грубыми пластинками, отчего видок у зверя олучается жутковатый. К слову я слыхал, что такая "каменная перхоть" появляется и у человеческих особей. От пули разумеется не спасает и зачем она нужна — никому неясно, прямо как волосы подмышками, но что есть, то есть. Вообще некроформы все время преподносят сюрпризы — раньше считалось, что у зомби идет гниение, потом выяснили, что нет, гнилостные процессы заканчиваются очень быстро — и вот тут-то и с крайним неудовольствием поняли — у зомби организм продолжает функционировать. Совершенно непонятно как, все вопреки привычной биохимии — но работает. Даже регенерация есть. У спящих — практически незаметная, у шустеров — ярко выраженная, а чертовы морфы восстанавливаются до паники быстро. Было дело Мутабор наступил на мину, отчего получил дырку в ступне. Так вот за две недели затянулось, вместо дыры получилось что-то невнятное и рубец почему-то сиреневого странного цвета, но затянулось. После этого в приказе по Кронштадтской базе и последующих публикациях было строжайшим образом велено при встрече с морфом обязательно добиваться ликвидации этого существа. Нас несколько раз дергали подранков выслеживать и это было куда как непросто, поумнее морфы, чем всякие Кумаонские тигрицы. Тот же Мутабор теперь под ноги посматривает и если его предупредить, что дескать — "Земля. Мины" — то остережется ломиться. Ну, Мутабор то умник из ряда вон, но и другие морфы отнюдь не дураки. Увы, очень не дураки. И живые дорого заплатили за эту информацию. Вначале-то очень многие, убедившись в том, что обычная зомбота медленная и тупая, устроили из своего жилья мини-крепости и храбро боролись с мертвяками. Я знавал человека в маленьком соседнем анклаве, который ходил с молотком на длинной ручке и виртуозно рашибал черепа попадавшимся зомбакам. Оружие огнестрельное принципиально не носил. А потом пропал. На прием не пришел — а должен был, бронхит у него был неприятный, мучил его сильно и он приезжал в Петропавловку по невскому льду на снегоходе, благо мне удалось этот бронхит купировать, кашель стал влажным. Сначала я думал, что провалился мужик в полынью — лед уже был весенний, коварный, ан вместе с этим мужиком еще несколько мелких анклавов со связи пропали. По следам вышло — вместо тупых зомби, довелось смельчакам встретиться с морфами, которые тогда для многих были сюрпризом. Их не то, что молотком, ружьем то фиг возьмешь. Впрочем многие погибли не то, что от морфов или шустеров, а от банальных тупейших зомбаков, которые сейчас уже особой опаски не вызывают, если только не в навале прут или стоят в толпе, Пугачевой наслушавшись из динамика-собирателя. Я честно признаюсь с молотком бы на зомби поопасался кидаться, больно уж много всяких нюансов — и череп пробить непросто. Так ведь еще и мозг мертвый надо повредить серьезно. А удар может пойти вскользь, сорвав лоскут кожи с волосами и на второй замах времени просто не хватит. Хотя первое время и молотками вполне обходились, тут ведь дело не в оружии, а в готовности себя защитить. Вон в Александро-Невской Лавре когда началась заваруха первого зомби упокоил парень, который у входа предлагал туристам сувенирные медальки выбить — клалась в форму заготовка, клиент сам кувалдой брякал, мягкий металл вминался в форму и получался сувенир. Этой кувалдой парень и огрел по башке обернувшегося богомольца, напавшего на его знакомую из трапезной. Трапезная там хорошая, готовили добротно, я там пирожки покупал, когда рядом бывать доводилось. Ну а с паренька и началась оборона Лавры, быстро там люди сориентировались, не все попы умели только бордели освящать, да на мерсах с лексусами ездить. Нашлись руководители и для времени гибели мира. Жесткий там анклав сейчас, надо заметить. И уже не кувалдами вооружены. И что меня удивляет — растет анклав, люди туда тянутся.

— Может уже сходим, сделаем все дела, да и в стороны? Мне сырым очень неуютно сидеть — и для полного иллюстрирования своих слов я притоптываю ногами, отчего в берцах сочно чавкает.

— Не. Мы должны Старшого подождать — отзывается Серега, продолжая вылизывать свой пулемет с такой нежной заботой, словно ощенившаяся собака по отношению к слепым еще щенятам.

— Скажи этим электрическим рукосуям, чтоб подбросили до окраины — там Вовка на «Найденыше», а в БТР есть запасные комплекты одежды — показывает взглядом на инженеров Енот.

— Ильяс, у меня на это время есть? — спрашиваю присутствующее начальство.

— Айе. Езжай. И захвати сгрёб — мешок, пригодится.

— Лучше парочку. То есть штук семь — вворачивает Енот.

— Кит мыннан, Енот — раздраженно огрызается Ильяс.

— Ай-ай сэр! — в тон отвечает хромой. Ехидно это у него получается.