Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)

Причина неохоты смотреть становится ясна еще в прихожей. Зверюшка Мутабора выложилась по полной программе, не жалея сил и энергии. Мне сначала кажется, что по прихожей размазана тонким слоем косточек, мяса и вонючей жижи пара человек. Впрочем, осторожно выбирая места, куда ступить, понимаю, что человек был один, просто с ним вот так обошлась наша неживая мясорубка со светлыми волосиками. Еще его и на гостиную хватило, где из-за рояля пыталась стрелять — сужу только по оставшейся обувке и незапачканным ошметьям одежи — какая-то мадам из людоедок. На стене размазаны следы Блондинки с недогнавшими ее в полете пулями. Морфиня атаковала не прямо, а прыгнув вбок, на стенку и отрикошетировала как мяч прямо за спину стрелявшей. Один из все же пошедших с нами замечает стоящий сбоку монитор для системы наблюдения и, стараясь не смотреть и нюхать на то, что вокруг творится копается в системе управления.

Мы поднимаемся на второй этаж. Морфиня покрасила дом в кровавый цвет, правда неряшливо. На лестнице еще один мертвец, сложенный пополам, на манер татарской казни с переломом позвоночника. А потом детская, куда морфиня вломилась, начиная массакр в доме. Разгром полный, дитенку удрать не получилось. Впрочем, с трехлетней девчушки крови все же меньше, чем с взрослых. Тем более, что морфиня не потрошила свою первую жертву, видно спешила спуститься вниз.

— И что интересного? — спрашивает нас возившийся с системой наблюдения мужик.

— Наглядное пособие "Что успевает сделать морф в помещении" — отвечает негромко майор.

— Тогда учебный фильм впридачу — говорит мужик и довольно ловко показывает ударные эпизоды с камер наблюдения — даже взлет Блонды засекли, только вот уже предпринять ничего не успели. Знакомая мне морфиня выглядит странно — она уже не в розовом, а в красном и ее жуткая морда словно лакирована — красным лаком. Блики солнца на этой морде — мокрая значит.

— Перемазалась, пока противотанкистов потрошила — спокойно замечает Енот.

— А вот "когда десант посыпался" отрывок — отыскивает нужное в записях оператор.

И мы видим как раз того мужика в начищенных ботинках, спешно идущего наискосок по двору, испуганно приседающего, умело хватающегося за автомат и встречающего очередью с пары метров рвущегося к нему зомбика в трусах. Метко, экономно срубил. Слева кубарем катится что-то похожее на толстого ребенка лет пяти, но не успевает мужик довернуть ствол как прямо на автомат прыгает справа тощая девчонка, которую, не сговариваясь, мы все обозначаем как «эмо». Больно уж одежка — то есть ее остатки — характерны. Только ведет себя эта эмо неправильно, резко и агрессивно, автомат вырван из рук прочь, мужика мотануло, упал на колено и встать уже не смог — та самая кадушка-девчонка слева, несмотря на свою пухлость, резво впилась ему в лицо. Хорошо впилась, аж кровью хлестнуло вбок. Эмо походя, одним касанием, рвет обреченному шею и, не теряя времени даром, бросается вон из кадра. Вот тут струя крови хлещет метра на два.

— Еще поискать? — спрашивает оператор. Он спокоен, только вот кожа несколько зеленоватой стала. Ему дурно, но он держится. Выдержанный человек.

— Нам желательно получить эту запись для проработки. Целиком — замечает синеглазый лейтенантик.

— И нам тоже — добавляет майор.

— Тогда сейчас напрягите шефа — замнача. Даст добро — сделаем копии. А пока хочу показать вот это.

Оператор роется в записях, щелкая мышкой, на которой тоже засохло пара капелек крови, наконец находит. Камера эта стоит у ворот, показывает кусок двора с валяющимися телами и прочим всяким, что мы и сами уже видели. Камера вздрагивает от мощного удара и немного перекашивается, не показывая уже двор. Мимо проносится борт БТР, его колеса и следом за ним на такой же скорости пять пар колес — грузовики. Понятно, эвакуация.

— И что? — задает общий вопрос майор.

— Момент очень короткий, на перемотках больше времени потратим. Сейчас, сейчас. Вот!

В кадр попадает страшненькая мордашка Блондинки. Хорошо, что эта камера дает черно — белое изображение. Морфуша с интересом, как-то узнавающе глядит в объектив, потом неожиданно распахивает пасть (вроде зубов стало больше и они теперь треугольные — отмечаю для себя) и делает характернейший жест лапой, словно поправляя прическу, по-женски охорашиваясь. На заднем плане уже ползут клубы слезогона и за такой кадр любой режиссер отдал бы многое. И костюмер. Грим ужасающий…

— Улыбается и кокетничает перед камерой — совершенно излишне отмечает очевидный факт оператор.

— Мило — безжизненным голосом отвечает майор.

— Ладно. Я тут сниму информацию пока — говорит оператор.

— Незачем снимать — забирайте комп со всем содержимым — возражает лейтенантик.

— В одиночку оставаться запрещено, знаешь ведь — вторит майор. Оператор кивает. Помогаем ему забрать оборудование.

Во дворе дышится легче. Несмотря на все окружающее.

— И как впечатление? — спрашивает замнач.

— Впечатление впечатляет — в тон ему говорит майор.

— Десантирование попало в кадр. Есть интересные эпизоды — рапортует оператор, держа в охапке комп и шнуры.