Мы, кто катит этот мир

Веселая, отдохнувшая, чуточку счастливая и буквально переполняемая предвкушением приближающейся сказки она открыла глаза. Во все еще сонное сознание проникли звуки: приятный хруст свежего снега под чьими-то ногами, шорох, возня. Что-то противно заскрипело, не иначе как отодвигали ржавый засов. Глухой удар, похоже, что-то упало. Мгновение тишины, а после скрежет замка.

Дверь открылась. Колебание воздуха вызвало печальный перезвон. Это сосульки, что украшали собой помещение, синхронно покачнулись и задрожали, будто сотня камертонов, потревоженных молоточками. В тот же миг комнатка преобразилась, наполнилась мелодией, тихой, чуточку сентиментальной, но нежной и удивительно приятной.

В дверном проеме показалась молодая девушка – платиновая блондинка с безупречной фигурой и тонкими чертами лица. Особой прелести и некоторой загадочности незнакомке добавляла благородная печаль, которую не скрыть никаким макияжем, но более всего в глаза бросалось платье. Пышное, насыщенно-лилового цвета, щедро украшенное перьями, кружевами, оборками, с расшитым корсажем, оно выглядело дорогим и шикарным, но казалось совершено не к месту, будто из другой эпохи оно, или просто из другой истории.

Перезвон сосулек окончательно утвердил в своих правах отличное утреннее ее настроение. Продолжая счастливо улыбаться, она потянулась, повернулась на бок, понимая, что меньше всего на свете ей хочется выбираться из-под одеяла.

Цветным пятном средь абсолютной белизны и легкой полупрозрачности девушка в роскошном платье проплыла по комнате. Остановились в шаге от постели.

– Простите, вы уже проснулись? – яркая незнакомка вздрогнула, затравленно огляделась и вдруг присела в глубоком реверансе. Задрожала, как осенний лист, окинула себя взглядом, покраснела.

– Да, только это, как-то не то… – она, то ли гостья, то ли пленница тихо хихикнула.

Девушка смущенно кивнула, ретировалась и буквально через мгновение вернулась. Теперь на ней было свободное белое платье, расшитое светло-синими нитками. Краска на щеках обернулась румянцем и это хорошо, очень уж он гармонировал с новым нарядом.

– Так гораздо лучше, – ободряюще кивнула она и нехотя выбралась из пухового гнездышка. Вопросительно взглянула на незнакомку, та предупредительно кивнула и указала рукой на ширму, что появилась просто у изголовья кровати.

Вряд ли можно найти женщину, которую не радуют обновки. Вот и она спрыгнула на пол, весело захлопала в ладоши, бросилась переодеваться. Выглянула из-за синей с серебряной вышивкой занавески, благодарно кивнула, улыбнулась, по-доброму, по-настоящему, да иначе и быть не могло, ведь все ей нравилось, все ее устраивало.

– Здорово! Но что дальше? – не утерпела она.

– Мне велено проводить вас в тронный зал, – прошептала девушка.

– Пусть будет так, – в ее голосе послышалось легкое недовольство. – Правда, это… не знаю даже, напыщенно как-то звучит!

– Простите, но такое было распоряжение, – блондинка покраснела до самых корней волос.

– Ничего, ты главное не расстраивайся. Велено, значит велено. А зал, как бы его ни называли, залом и останется. Как я тебе?

Она вышла из-за ширмы, не смогла удержаться и закружилась, поглядывая на свое отражение в многочисленных сосульках, будто в зеркалах. Длинное белое платье контрастировало с темными волосами, белое же пальто с высоким воротником делало ее снежной королевой, иллюстрацией из детской книжки. Подобным мыслям благоприятствовала и вышивка, еле заметная, белыми нитками с синим отливом по белой ткани, сплошь одни лишь снежинки и ледяные цветы, белые и нежные, будто живые, но замороженные. В тон одежде высокие белые сапожки на невероятной шпильке…

– Вы ослепительно выглядите! – почти искренне восхитилась девушка и шепотом добавила: – Ему бы вы точно понравились.

Она услышала, да вне всяких сомнений услышала! Не зря же снова улыбнулась, но уже чуточку иначе, слегка печально и еле различимо.

Вышли в пустоту. Куда ни глянь – одна сплошная бесконечность, бескрайние просторы, заполненные сумеречной серостью. Блондинка уверенно пошла вперед, ей же ничего не оставалось, кроме как идти следом, рассеянно оглядываясь и думая о чем-то своем.

Средь унылой монотонности, на глазах вырастая из земли, показался фрагмент стены. Нечеткий и размытый. Просто по центру органично вписанные в каменную кладку массивные и надежные проявились двери. Скорее, ворота. Большие двухстворчатые. Резное дерево эффектно дополняли кованые металлические петли, в розетках блестели собственным светом огромные самоцветы. Перемигивались яркие камни, создавая на двери иллюзию звездного неба.

Как и должно было быть, у дверей стояла стража. Двое совершенно одинаковых парней, закованных в блестящие доспехи. В руках они держали сияющие серебром лунного света алебарды. Стояли неподвижные, будто изваяния.