Мы, кто катит этот мир

– Не хочется себе в этом признаваться, но я очень плохо стараюсь, все совсем не так как раньше, все будто бы через силу, будто сопротивление преодолеваю, притом свое. Так не годится, с каких это пор я не в состоянии влиять даже на самого себя? – пробормотал он, коснулся головой подголовника и закрыл глаза.

Чуть заметно шевеля губами, он досчитал до двадцати, сразу же покачал головой, мол, маловато, досчитал до двадцати пяти. Кивнул, довольный улыбнулся. Получилось. Вне всякого сомнения – получилось. Не надо было даже открывать глаза, чтобы почувствовать – что-то действительно изменилось, возможно, даже то, что и должно было измениться.

Да, вне всякого сомнения, все стало другим. Прежде всего, солнце. За считанные минуты пробежало оно ежедневный свой марафон, провалилось за линию горизонта, не оставив после себя даже кровавых отблесков божественного заката. Заметно потемнело, в паре сотен метров впереди вспыхнули и разгорались яркие лампы. Их стерильный свет отлично дополнял несмелые огоньки переменчивых звезд, разбросанных по небосводу. Здесь, за городом, вдалеке от уличной иллюминации, они казались живыми и немного таинственными, даже чуточку жаль, что, разгоняя загадочное подмигивание далеких светил, на востоке разгоралось серебряное зарево поднимающейся луны.

Впустив в себя красоту звездного неба, он моментально потерял к нему всяческий интерес. Так уж случилось, что в тот миг его больше волновали звезды земные, те, что зажигают люди и только тогда, когда это действительно нужно.

Ярче огней небесных и огоньков земных вспыхнула подсветка приборной панели. Довольно заурчал двигатель, радуясь тому, что о нем вспомнили. Машина плавно тронулась и покатила вперед, навстречу мечте, прочь от мрачной обыденности.

Скоро авто свернуло на коротенькую подъездную дорогу, что упиралась в тяжелый покрашенный свежей краской полосатый шлагбаум. «Вот это совсем другое дело…» – пробормотал он, глядя на серые тени, покачивающиеся в ярком свете. Часовые. На каждом бесцветная в искусственном освещении форма, ни шевронов на ней, ни знаков отличия. Секретность! Головы военных полностью закрывали шлемы, лица скрыты за толстым стеклом, на нем отблески фонарей, что казались глазами.

Заметив огни приближающейся машины, часовые оживились. Один из них вышел вперед, остановился прямо перед шлагбаумом, предостерегающе выставил вперед руку. Остальные построились вдоль подъездного пути. Застыли, будто изваяния, лишь стволы автоматов чуть заметно вздрагивали в такт размеренному дыханию.

– Вечер добрый! Прошу прощения, задержался. Так уж получилось, заблудился немного, – он опустил стекло и снизу вверх посмотрел на вооруженного человека в форме.

– Попрошу ваш пропуск и документы, – безликим, таким, какой и должен быть у настоящего часового голосом произнес тот и протянул руку.

– Сейчас, одну секунду, – он энергично похлопал себя по карманам, нащупал паспорт. Осталось вспомнить, где карточка… – Так возьмите документы, а пропуск, я сейчас…

Заветный кусок пластика нашелся в бардачке.

– Вот, держите…

Тот безлико кивнул. Не говоря ни слова, подошел к шлагбауму, приложил пропуск к подмигивающему желтым цветом металлическому ящику. Секунда и из невидимого динамика послышался звук, отдаленно напоминающий трель голосистой птицы. Ярко в темноте вспыхнул зеленый огонек. Подмигнул раз, другой, погас. Шлагбаум медленно поднялся. Часовой вернулся к машине, протянул документы, взмахнул рукой, то ли отдавая честь, то ли прогоняя какое-то назойливое насекомое. Наклонился к водителю, все тем же безликим голосом сказал:

– Езжайте прямо, сразу за КПП сверните направо и двигайтесь, ориентируясь по желтым стрелкам. Добро пожаловать!

Автомобиль въехал на территорию базы, шлагбаум медленно опустился, часовые сразу же потеряли к происходящему всяческий интерес. Забросили автоматы за спину, отошли на обочину и принялись о чем-то оживленно спорить.

В свете фар мелькали полосы разметки. Свежая краска, насыщенно-желтый цвет. Она выглядела чуточку не к месту на растрескавшихся изобилующих глубокими выбоинами бетонных плитах.

Желтая полоса вела мимо земляных насыпей. Вблизи, в условиях недостаточного освещения они казались не просто замаскированными зданиями, а скрытым под землей городом, хотя кто знает, может, так все и было.

Добавляя разнообразия ощущениям и будоража воображение, то тут, то там из темноты выплывали остовы ржавой и, кажется, давно заброшенной техники, рядом с ней, высотой не ниже рукотворных курганов возвышались мрачные горы покрышек всех возможных типоразмеров.

– Бардак! Порядок бы навели, вместо того, чтобы под шлагбаумом стоять да ссориться не знаю по какому поводу, – пробормотал он и в очередной раз свернул налево. – И вообще, сколько можно петлять, пора бы уже приехать. По-моему эту яму я уже объезжал… раза четыре…

Свершилось. Путеводная полоса привела авто к огромным воротам. Ангар. Высоту определить было невозможно, фары просто не справлялись, терялся искусственный свет в вышине, растворялся в густеющей темноте.