Мы любили (СИ)

Выяснилось, что накануне объявили победителей конкурса на соискание президентского гранта. Валентина его выиграла. Все её поздравляли, а я гипнотизировала Серёжку: «Оглянись, пожалуйста, оглянись». И вот он повернул голову и посмотрел на меня. У меня перехватило дыхание. Он показался мне ещё красивее, чем вчера. И что с того, что скула у него была украшена длинной коричневой ссадиной, а на нижней губе запеклась коросточка. Я улыбнулась и получила в ответ такую же мимолётную улыбку-приветствие.

Математиня тем временем завершила приём поздравлений и объявила, что собирается начать опрос и двоек ставить не будет, а хочет устроить себе приятное и будет спрашивать только тех, кто хорошо учится.

— Галицын, — сказала она. — Иди к доске.

Я возликовала в душе, потому что Серёжка теперь несколько минут будет стоять к классу лицом. Но он и не подумал вылезать из-за стола. Он нехотя поднялся и нахально поинтересовался, по какому поводу его побеспокоили. Математиня всё ещё была в хорошем настроении и охотно пояснила, что ждёт от него доказательства заданной теоремы. Серёжка с минуту помолчал, а потом выдал длинную речь. Он спросил, та ли это теорема, где условия такие-то, а вывод такой-то. Математиня уже с едва заметным раздражением выпалила, что да, та самая.

— Извините, я не готов отвечать, — буркнул Серёжка и без разрешения плюхнулся на место.

Математиня пожала плечами и вызвала Евгена. Этот тоже отказался выходить к доске, только сделал это иначе. Он объявил, что не учил.

— Негодяи вы, — печально сказала математиня. — В кои то веки хотела получить удовольствие. А ты чего так загадочно улыбаешься?

Этот последний вопрос относился ко мне. Я поднялась.

— Что смешного? — уже разозлилась математиня. — Вот влеплю сейчас вашему обожаемому Корнееву пару!

Я пожала плечами. А Евген подал голос в том смысле, что тогда и Сергею тоже.

Математиня вздохнула и сказала, что ему она пару ставить не будет. В классе забубнили.

— Ну, — спросила математиня у меня. — Сможешь пояснить почему, не буду спрашивать домашнее задание!

Я удивлённо вылупилась на неё, но вдруг сообразила:

— Сергей дал вам понять, что знает, но почему-то не хочет отвечать. А Евгений просто отказался…

— Даже так, — непонятно хмыкнула математиня, а Серёжка стремительно развернулся и взглянул на меня с каким-то новым интересом.

Вау, какой это был разворот! Спина прямая, волосы вразлёт! Стало видно, какие у него широкие плечи и отменная осанка. Пока я пускала слюни, математиня объявила, что надоели мы ей, и принялась объяснять новый материал. А я погрузилась в мечты. Например, о том, как прижимаюсь губами к нервному Серёжкиному рту. Я начала заболевать этим человеком.

Когда прозвенел звонок, он вытащил из-под стола ноутбук, на котором, оказывается, всё время работал во время урока, и склонился над клавишами. Я не решилась подойти к нему из опасения помешать и осталась на месте. К моему удивлению и Наташка не побежала как обычно за своим Темой. Она повернулась ко мне и сообщила, что была вчера в кино.

— Хороший фильм? — равнодушно спросила я.

— Понятия не имею, — сказала она.

Я немо воззрилась на неё. Наташка ухмыльнулась.

— Наверное, хороший. Был полный зал. Я сидела на коленях у Артёма.

— Понятно, — буркнула я.

Я давным-давно забыла пялиться на Серёжку. Меня сильно тошнило. Я чувствовала себя грязной. И когда начался последний урок, литература, я поняла, ради чего старалась Наташка. Потому что, едва поздоровавшись, Марьяна объявила, что поскольку до бала осталось три дня, репетировать будем у неё на уроке. А чтобы друг другу не мешать, разойдемся по свободным кабинетам. Нашу группу она отправила в этот проклятый актовый зал.

Я не собиралась повторять своих ошибок и решила забить на этот театр. Я быстро направилась к выходу. Вот только охранник и не подумал меня выпустить. Я стояла перед ним красная и злая, борясь с приступами тошноты.

— Вы что, не видите, что она заболела? — услышала я.

Это Серёжка снова возник непонятно откуда как ангел-спаситель.

— А тебе что надо? — нелюбезно спросил охранник.

— Меня послали проводить, — не моргнув, ответил Серёжка.

— Принеси записку от учителя, что это правда! — потребовал охранник.

Серёжка протянул ему бумажку, и через минуту я смогла вдохнуть свежего морозного воздуха. Серёжка молча шагал рядом. Меня всё-таки вывернуло по дороге, причём основательно, до слёз и дрожи в ногах. Это ещё помножилось на стыд перед парнем, который мне нравился. Я готова была провалиться сквозь землю. Но Сергей повёл себя вполне адекватно. Пока я давилась рвотой, он меня поддерживал, потом протянул пачку бумажных платков, а когда мы проходили мимо уличной палатки, купил бутылку минералки. Я смогла отполоскать рот и попить.

— По-моему, ты сейчас упадёшь, — осторожно сказал Сергей.