Мы любили

- Ну что же ты плачешь, эступида, - бормотал Серёжка. – Ведь так хорошо…- Нечего обзываться! – сказала я.Он повернул голову и глянул мне в глаза.- Я не обзываюсь.- Никакая я не тупая! – сообщила я.Он захохотал снова как ненормальный и ничего не стал отвечать. Понятно, значит, и в самом деле обозвал меня дурой. Я принялась выбираться из-под него, а когда он попытался не отпустить, чувствительно прошлась когтями по его голому боку. Он завопил и скатился с меня. Я глянула на него. Он всё так же рассматривал меня через прищур и улыбался. Удовлетворившись этим мечтательным видом, я отправилась в ванную.Когда я вернулась, он спал, сладко сложив руки под подбородком, весь такой расслабленный и беззащитный. Я стала неторопливо одеваться. День за окном сделался сиреневым. До темноты оставались считанные минуты. Я не любила ходить в темноте. Оставила ему записку на рабочем столе и ушла домой.На следующее утро меня и в самом деле ждал автомобиль. Прямо у подъезда. Женька распахнул дверцу и выскочил мне навстречу. За рулём, что интересно, сидел сам его отец. Он вышел тоже, поздоровался за руку с моим папой и предложил подвезти. Папа рассеянно кивнул, мы погрузились и поехали. По дороге папа предупредил меня, чтобы я нигде не зависала после олимпиады, потому что он зайдёт за мной и мамой, и мы отправимся, куда было обещано. Отец Евгена поинтересовался, о чём речь. Папа улыбнулся и рассказал.- Обожаю наблюдать, как мои женщины выбирают наряды, - сказал папа. – Понимаю, нетипично. Но вот так.Зашла речь и о том, для чего нам понадобилось покупать новые платья. Отец Евгена сказал, что праздник, на который мы собираемся, ожидается весьма пышный, и искренне позавидовал нашему участию в нём. Потом он сказал нам с Женькой, чтобы мы дождались машину, потому что он, хоть и не сможет приехать сам, но кого-нибудь пришлёт.Я хватилась своего мобильника, когда нам велели их отключить и сложить на стол к председателю конкурсной комиссии. Я в упор не помнила, где его оставила, и слегка расстроилась. Мне нравилось в течение дня получать Серёжкины смски. Они у него получались забавными. Например, вчера он написал: «В мире нет вечных двигателей, зато полно вечных тормозов», а я забыла спросить – по какому поводу появилось это сообщение.- Вот она, посмотри, - шепнул Евген, проходя мимо меня.Я взглянула на девчонку, которая усаживалась как раз там, где сидела вчера. Да, что-то азиатское в ней было: широкие скулы, карие миндалевидные глаза и, пожалуй, волосы – тёмные и прямые, подстриженные в форме каре, а вот носик у неё оказался очень даже греческий. Симпатичная девчонка. Я ей улыбнулась и углубилась в очередное задание. В этот раз меня спрашивали про фотосинтез. Я взялась писать и вдруг представила, как бы это было, если бы и у людей имелись хлорофилловые клетки, например, в волосах. Все бы ходили с зелёными патлами и не думали о хлебе насущном, а только о солнечном свете и углеводородах в газообразном состоянии.Потом нас отпустили подождать в коридоре, пока конкурсная комиссия совещается. Эта школа, в которой мы оказались, размещалась в старинном здании с толстенными стенами и узкими дверями под потолок. Ещё здесь была масса закоулков и закутков, эркеров и прочих архитектурных извратов. В поисках туалета я набродилась по этим лабиринтам. А потом, когда отправилась обратно в большой центральный холл и вовсе заблудилась. Забрела в какой-то маленький кабинет, заставленный шкафами, и обмерла. Здесь были люди и они, мягко говоря, занимались сексом.Я увидела процесс в отражении дверцы одного из шкафов. Нет, ну наш Корнеев и в самом деле сексуальный маньяк!