Мы, Мигель Мартинес. Накануне

Экспериментальная лаборатория на заводе была организована в тридцать пятом году, во главе ее стал весьма интересный человек, инженер, изобретатель, полковник царской армии, Владимир Владимирович Шнегас. В девятьсот первом году он закончил Михайловскую артиллерийскую академию по первому разряду, дослужился до полковника (в 1912 году), служил преподавателем в Казанском военном училище, с шестнадцатого года старший техник Тамбовского порохового завода, с октября восемнадцатого технический директор Казанского порохового завода. В двадцать девятом году его арестовали по обвинению в передаче немецким специалистам, работавшим на заводе, секретных технологий. В тридцать втором выпустили, пересмотр дела при Кирове показал полную непричастность Шнегаса к государственной измене: дело оказалось шито грубыми белыми нитками. Слишком требовательный директор много кого не устраивал. Выйдя из заключения, был назначен техническим директором Тамбовского порохового завода, а в тридцать четвертом — директором химического завода в г Рошаль. По результатам работы премирован личным автомобилем и переведен начальником экспериментальной лаборатории на Казанском пороховом заводе. Ему поставили задачу создания пороха для реактивных ракетных установок.[3]

Николай Андреевич Борисов, которому в январе этого года исполнилось тридцать четыре года, прошел серьезный путь инженера. Он начинал свою трудовую биографию слесарем на Пресненском машиностроительном заводе в Москве, который занимался выпуском боеприпасов, окончил вечерний рабфак, буквально за год из слесаря поднялся до начальника цеха, через два года стал начальником отдела, а еще через два — главным инженером завода, параллельно закончив вечернее отделение Московского машиностроительного института. И буквально через полтора года его назначают на строительство цеха, фактически, отдельного завода на базе Казанского порохового завода. Ему был придан в помощь Николай Михайлович Елизаров, а группа Шнегаса помогала в технологии изготовления нового пороха. Перед Борисовым же стала задача создать цех по производству промежуточного патрона 7,62×33, при этом на основании нового ружейного пороха, со стальной лакированной гильзой и пули со стальным сердечником. Разработки по теме промежуточного патрона начались еще в тридцать четвертом. А в начале тридцать шестого созданы первые удовлетворяющие военных из ГАУ образцы.

Но вот к воротам завода подъехал кортеж правительственных машин. Из него вышла группа советских руководителей, во главе с товарищем Сталиным. Кроме него были Ворошилов, Буденный, начальник ГАУ РККА, уроженец Чернобыля, Николай Алексеевич Ефимов, народный комиссар оборонной промышленности СССР Моисей Львович Рухимович, группа ученых, химиков, военных. В эту же группу затесался и приглашенный в поездку журналист Михаил Кольцов. Надо сказать, что визит высокого начальства прошел без каких-то эксцессов. Сталин был настроен благожелательно. Живо интересовался успехами и проблемами предприятия, возможностями производства, мерами безопасности, которые на нем заведены, разговаривал с мастерами и рабочими, интересовался условиями их быта, потребностями, отношением к инженерно-техническому руководству. Потом прошел большой митинг, на котором собрались все заводчане и перед ними выступил вождь. Его выступление было кратким и по делу. Говорил о задачах и перспективах. Где-то хвалил, где-то журил, не ругал, а именно журил, по-доброму, показывая, что работой коллектива он доволен. Надо сказать, в этом была большая заслуга Микитона, талантливого руководителя и организатора производства. Вождь сумел отдельно побеседовать не только с директором Казанского порохового, но и с Шнегасом, которому недавно восстановили звание полковника. При этом интересовался сроками создания пороховых шашек для реактивных снарядов. Владимир Владимирович отметил, что с получением данных по технологиям из Чехословакии удалось преодолеть несколько сложных моментов и первые рабочие образцы планируют получить к сентябрю, а в ноябре-декабре выдать уже готовую технологию, стоит только определиться с местом производства. Эти сроки вождя устроили, но он их записал себе в блокнот. Чтобы не забыть. Борисов отчитался о производстве первого миллиона новых патронов, но посетовал, что отработка технологии производства идет сложно, сказывается нехватка квалифицированных рабочих, по его мнению, на плановую производительность цех сможет выйти к середине следующего года.

Когда собирались в обратную дорогу, вождь подозвал к своей машине Кольцова. Тот подошёл.

— Садись! — сел. Тогда вождь сыпанул ему на колени горсть патронов.

— Знаешь, что это?

Узнать патрон «Калаша» человек, служивший в Советской армии, мог бы и на ощупь.

— Промежуточный патрон, товарищ Сталин. Мечта попаданца.

Кольцов так смело брякнул потому что они говорили в закрытом перегородкой от водителя и охранника салоне.