Мы, монстры. Книга 3: Зверь

       Он никогда не был там в нынешней своей жизни, но вспомнил о нем сейчас — хотя не хотел об этом думать — и утес явился перед глазами яркой живой картинкой. Большой, темно-каменный, неподалеку от подножья Гьярнору, он нависает над водами Мирдэна черной тенью, отражается в них, и воды там — всегда черны. Может, потому что Ирхан никогда не достает до них лучами, а может, из-за сети Ух’эра, потому что — какого еще цвета тот мог сплести сеть?

       Волны не накатываю на берег, они ползут по кругу тягучим густым водоворотом, медленным, но неотвратимым, и если долго смотреть на них, стоя на самом краю, можно прыгнуть.

       Сеть так сильна, что затянет и отсюда. От края нужно отойти, но это уже непросто: сеть уже схватила его, уже тянет к себе, в липкую густую непрозрачную воду…

***

       Грифон шумно хлебал какое-то варево из ведра, и Итан гордо улыбался, будто сам это сварил, а не украл откуда-то с кухни.

       Кажется, он даже толком не знал, что это, то ли похлебка, то ли помои. Но грифону понравилось — и хорошо.

       Нивен оторвался от фляги, когда та почти опустела. Он и не знал, что так сильно хотел пить. Покосился на котелок в руках пацана и потянул носом. Наверное, никогда еще так отвратительно выглядевшее месиво не пахло так вкусно.

       Оказывается, есть Нивен хотел не менее сильно.

       Пацан протянул было ему котелок, но не успел отдать.

       Ух’эр вырос за его спиной, как из-под земли — пацан поморщился, уловив запах, и подозрительно покосился на принесенную еду. Но ни сказать, ни сделать ничего не успел. А Нивен — успел только вдохнуть и дернуться в его сторону.

       Ух’эр резко присел позади, обхватил Итана за шею, второй рукой — впечатал ладонь в лоб. Итан закрыл глаза и обмяк, Ух’эр небрежно уронил его к ногам и поднялся.

       Нивен вскочил, но успел только схватить бога за плащ и рвануть в сторону, подальше от упавшего мальчика.

       Тот тут же поднял палец, перебивая еще не начатую тираду Нивена:

       — Он спит. Он меня не увидел, значит, не испугался, — нахмурился, задумавшись на миг, и добавил. — И вообще, он тебя видел — его теперь ничем не испугать!

       И широко заулыбался, обнажая длинные черные зубы.

       Нивен незаметно выдохнул с облегчением, но тут же грозно спросил:

       — Ты чего вылез? — и, сдержав еще один вздох, теперь разочарованный, покосился на опрокинутый котелок. — Я не звал.

       — Вы посмотрите! — возмутился Ух’эр. — Он не звал! Нет, серьезно, эльфёнок, Лаэф был слишком мягок с тобой — так и не научил общаться с богами.

       — По-моему, получается, — Нивен дернул плечом. — Вот. Общаемся же.

       — Так, — Ух’эр легонько толкнул его, всего лишь ткнул пальцем чуть выше живота, но Нивен согнулся от боли и невозможности вдохнуть, а когда ладонь бога тяжело легла на плечо — упал, вновь упираясь спиной в грифона. Тот недовольно заворчал, так и не высунув, впрочем, морду из ведра.

       Ух’эр присел напротив. Приседал он странно — особенно для существа с больной ногой: резко падал вниз, и полы плаща разлетались в стороны, разнося зловонный аромат. Нивен понимал, зачем так делать на поле боя, но не во время беседы же… С другой стороны, иногда ему казалось, что для Ух’эра главные бои разворачиваются в беседах.

       Боги — вообще создания на редкость говорливые. Надоело, небось, только друг с другом веками общаться. Стало скучно.

       Иногда Нивену казалось, что все происходит исключительно потому, что богам просто скучно.

       — Затхэ уснул, — доверительно сказал тем временем Ух’эр. — Тебе пора.

       И молниеносно выбросил вперед руку — теперь впечатывая ладонь в лоб Нивена.

       На этот раз тот не успел даже дернуться. Только с легким удивлением подумал прежде, чем уснул, что Ух’эр, оказывается, может быть удивительно быстрым. И с еще большим удивлением — что осознал это только сейчас: Ух’эр и правда бог, Ух’эр и правда может быть опасным противником даже в обычной драке.

       Вот к чему приводит общение с богами — ты забываешь, насколько они сильны.

       А потом он завалился набок и вдруг понял, что грифона за спиной больше нет. Открыл глаза, поднялся на локте и тут же, прыжком, вскочил на ноги.

       Йен сидел в десятке шагов от него. Сидел, повернувшись спиной, на краю огромного и плоского черного камня, очень близко к краю, очень беспечно и даже свесив с него ноги. Темная тонкая одежда была ему велика, болталась на нем, как на сухой ветке, ветер рьяно трепал ее и взъерошивал волосы, все еще рыжие, но в серебряном свете Рихан — словно потускневшие.

       Далеко внизу шумели волны Мирдэна.

       В воздухе парили невесомые, сверкающие в лучах редкие снежинки.

***

       — Йен, — позвал его знакомый голос. Ровный, эльфийский, и слегка раздраженный.

       Йен с трудом оторвался от водоворота внизу, обернулся.

       Медленно поднял брови.

       Нивен стоял в десятке шагов за спиной. Скрестил руки на груди. Выглядел бы грозно, если б не растерял где-то все свое оружие. Ну, или хотя бы если б рожа была все еще серой. А так — пытался казаться грозным.

       Впрочем, неудивительно. Йен догадывался, что Нивен не одобрит его план. Потому его и не должно тут быть.

       Йен перевел взгляд обратно на водоворот. И снова — на Нивена.

       Да, эльфа тут точно не может быть. Водоворота тоже.