Мы на плечи взвалили

— Что угодно главе дома? — поинтересовалось появившееся с хлопком лопоухое существо.

— Пи…ц, — Стас коротко, но очень емко, охарактеризовал ситуацию.

— Можно ли скрыть мой статус? — спросила Елена Владимировна. — Мы подозреваем наличие внутреннего врага.

— Будет исполнено, — поклонился эльф.

— Все физические наказания отменить, — вспомнила девочка. — Принеси нам чаю и свободен.

— Как прикажет глава дома, — еще раз поклонился домовик и исчез. Через некоторое время на столе возник чайник, чашки и блюдо с пирожными.

— Ох-ре-неть! — высказалась Ленка. — И что теперь?

— Теперь ты устанавливаешь правила на факультете, можешь исключить из дома, но не из школы, и руководишь обороной, — рассказала прочитанное Гермиона, оперевшись на Стаса.

— В принципе, логично, — протянул Виктор. — Хорошо, что командир клятву не прочитал. А что директор? У него какие функции?

— Нет никакого директора, — хмыкнула Ленка. — Есть главнокомандующий на случай обороны и только на этот случай, никаких больше прав и функций, кроме отдельного жилища. Фактически, в мирное время он идет лесом.

— Тогда завтра у нас суббота, и мы используем служебное положение в личных целях, — решительно проговорил Стас.

— Это интересно, — улыбнулась товарищ старший лейтенант. — И как?

— Кудрявую, в смысле Гермиону, к врачу сводим, — объяснил товарищ капитан.

— Это очень хорошая мысль, — Ленка сразу же посерьезнела. — Принимается.

* * *

На следующий день, отправившись из школы камином в Нору, Ленка удивила маму, но та согласилась подождать несколько часов, пока не решится вопрос с Гермионой. Девочка, выглядевшая бледной и усталой, смутила и Молли, кроме того, женщина вполне доверяла дочери, чтобы не возмущаться.

В связи с выходным днем и отсутствием экстренности, в больнице ловить было нечего,[5] поэтому отправились в частный кабинет, где доктор очень долго слушал девочку, снял кардиограмму, потом расспрашивал и, наконец, сделал свои выводы:

— У девочки посттравматический стрессовый синдром, — сообщил доктор то, что товарищи офицеры знали и до него. А вот дальше он рассказал то, чего ребята не знали: — Из-за того, что она нуждается в адреналиновой компенсации, у нее начинает потихоньку сбоить сердце. Поэтому или вы ее снимете с адреналина, или через полгода начнет развиваться сердечная недостаточность.

Часть 15

Обедали в Норе. Гермиона, испуганная вероятностью тяжелой болезни, жалобно смотрела на Стаса, а он привлек к обсуждению и Молли Уизли. Сначала, правда, Ленка рассказала подробности про Перси. О том, как ее брат поступал с девушками, о… обо всем. Молли рассвирепела. Потом успокоилась и согласилась, что с Персивалем поступили весьма и весьма милосердно.

— Значит, старая кошка сильно побила девочку? — спросила Молли.

— Очень сильно, мама, до крови, — пояснила Ленка. — У нее у самой чувство вины, так еще вот это наложилось…

— Понимаю, — кивнула женщина. — И теперь она к вам за наказанием приходит? Потому что ей нужно?

— Ей это еще и опасно, — вздохнул Стас. — От таких стрессов сердце может заболеть, если уже не заболело.

— Значит, нужно придумать такое наказание, которое для нее не стресс, — предложила Молли.

— Тогда не помогает, мне плохо, — Гермиона виновато опустила голову, но Стас прижал ее к себе, отчего девочка расслабилась.

— И так плохо, и так нехорошо, — тяжело вздохнула женщина. — Может, менталиста, вроде в Мунго должны были быть?

— Можно попробовать, — кивнул Стас и обратился к Гермионе. — Ты как, моя хорошая, пустишь к себе менталиста?

— Я боюсь, — прошептала девочка. — Очень боюсь.

— Зая, мысли будут? — поинтересовался офицер.

— Только накопительные, Змей, — проговорила Ленка. — Гермиона, будешь записывать, что нарушила, а получишь за все сразу на каникулах, так пойдет?

— А что она получит? — поинтересовался Виктор.

— Магнезию послойно, — мрачно и непонятно для Молли пошутила товарищ старший лейтенант.

— Ты предлагаешь стресс разбить на более долгие промежутки? — спросил Стас.

— Ну да, — кивнула Елена Владимировна, — раз другого выхода нет, а на каникулах что-нибудь придумаем.

— Спасибо, — робко улыбнулась кудрявая девочка, сидевшая на коленях Стаса, прижимаясь к его груди. Она будто становилась меньше в такие моменты… О ней заботились. Она была важной. В эти момент Гермиона понимала, какой глупостью была вся эта карьера, бег непонятно за чем, ведь настоящая жизнь — вот она. Гарри, Рон, Джинни — они живут по-настоящему, а она…

— Ну вот, опять плачет, — вздохнул Стас. — Чего плачем?

— Не прогоняй меня, пожалуйста, я, наверное, без тебя не смогу, — тихо проговорила Гермиона.

— Никто и никогда тебя не прогонит, — Стас обнял девочку. — Никто и никогда, поняла?

— Все, Змей, заякорилась намертво и, похоже, запечатлелась, — произнесла Ленка. — Она без тебя действительно не сможет.

— Ну и не надо без меня, — ласково произнес Стас. — Значит, будет так, как правильно.