Мы наш, мы лучший мир построим

   Первая ложка дегтя в немецкий мед пролилась тогда, когда командир германского бронепоезда, которому было приказано продвигаться в направлении станции Венден, сообщил, что прямо за линией фронта пути перед ним до самого горизонта были забиты большим количеством железнодорожных платформ и теплушек. Немецкие генералы стали ломать голову, пытаясь решить неразрешимую задачу: если приказать сбрасывать эти вагоны под откос, то тогда на чем потом будет везти войска к Петрограду. А если растаскивать вагонный завал, то это займет не один день, и на планах стремительного рывка к Петрограду можно поставить жирный крест.

   Но это уже не имело никакого значения, поскольку истекали последние минуты игры в "одни ворота". Фельдмаршал Гинденбург еще на все лады проклинал коварных восточных варваров, а от трамплина "Адмирала Кузнецова", по его и Людендорфа душу, уже оторвался первый груженый бомбами Су-33. Выявить армейский командный пункт противника - профильная задача для самолета-разведчика, а незнание немецкими штабистами даже основ маскировки основных и выносных командных пунктов сделало их легкой добычей. Свой первый удар в этой битве адмирал Ларионов наносил по штабам. В первую очередь змее нужно было отрубить голову. А потому тройка истребителей-бомбардировщиков сбросит на выявленную цель ковер из двадцати четырех бомб ОДАБ-500. Всех в прах и пыль!

   Еще раньше отдельная вертолетная эскадрилья вылетела в район станции Венден, куда вместе с тыловым имуществом бригады Красной Гвардии были доставлены запасы топлива и боеприпасов с переведенного в Петроград транспорта "Колхида". Технический персонал эскадрильи был доставлен к новому месту базирования на борту десантных вертолетов Ка-29, вместе с 2-мя взводами роты СПН ГРУ, которые на тот момент все еще оставались на борту "Адмирала Кузнецова".

   В районе той же станции закончили развертывание дивизион самоходок "Мста-С" и дивизион РСЗО "Тайфун". Два закончивших разгрузку и развертывание батальона Красной Гвардии, под общим командованием капитана Рагуленко, были посажены на грузовики "Фиат" и "Рено", и, в сопровождении штатной бронетехники, танковой роты, батареи самоходных гаубиц "Нонна-С" и батареи ТОС-1М "Солнцепек", двинулись по шоссе в направлении Риги навстречу передовым частям баварцев.

   Сводной механизированной группе была поставлен следующая задача: встречным ударом остановить противника, уже свернувшего войска в маршевые колонны, и отвлечь его внимание на себя и заставить атаковать подготовленную оборону, а потом после исчерпания его наступательного порыва, перейти в наступление и обратить его в бегство. Еще одна батарея легких самоходок, и механизированное ядро третьего батальона Красной Гвардии, было придано кавалерийской группе генерал-лейтенанта Романова. Частям под его общим командованием была поставлена следующая задача: обойти правый фланг наступающего на Венден противника, смять на марше его резервы, и внезапным ударом захватить германские переправы под Иксюлем, тем самым поставив ядро 8-й германской армии под угрозу полного окружения. Остальные силы были оставлены в резерве у станции Венден. Стволы гаубиц и направляющие РСЗО на огневых позициях задрались высоко вверх, все было готово к открытию огня.

   01 ноября (19 октября) 1917 года. 8:25. Лифляндская губерния, станция Венден.

   Генерал-лейтенант, барон Густав Карлович Маннергейм.

   Едва только загрохотали германские пушки, сразу стало ясно - началось. Пока я быстро одевался, его Императорское Высочество уже успел вернуться из штаба. Старые планы оставались в силе - мы пойдем в обход. Пристегнув к портупее шашку и затянув ремни, я, наконец, снова почувствовал себя боевым офицером. На улице с низкого серого неба моросил мелкий осенний дождик, казаки и текинцы седлали фыркающих лошадей, звякала сбруя, где-то вдали грохотала канонада германцев. Мне подвели коня, толстого флегматичного пегого жеребца по кличке Черчилль. Если мне память не изменяет, именно так звали бывшего Первого лорда Адмиралтейства, Британии оскандалившегося во время Дарданельской операции.

   Одним движением я взлетел в седло. В ответ на это Черчилль только фыркнул и повел головой. Непонятно, за что так оскорбили это вполне приятное в общении и послушное животное, назвав именем бешеного британского лорда. Немного освоившись с жеребцом, я с высоты седла огляделся по сторонам.

   Полевой лагерь, сам собой возникший вокруг места высадки, быстро пришел в движение. На лугу техники снимали брезентовые чехлы с боевых стальных стрекоз из будущего. Они прилетели сюда вчера вечером, когда уже было темно, и сейчас я, наконец, мог уже разглядеть их во всех подробностях.