Мы нашли Мессию…

Думаю, что я, хоть и почти ничего не понимал, но запомнил слова, которые ты, папа, читал во время молитвы и при изучении Торы. Так что я – счастливчик, мне скорее нужно вспоминать иврит, чем учить. Хотя наши преподаватели говорят, что каждый еврей не учит язык, а вспоминает его, что у нас иврит «прошит на генетическом уровне». Не знаю, правы ли они, но я точно вспоминаю, ведь я часто слышал его, хотя жалею, что учил плохо.

В выходные решил посетить дедушку Йоню. Они с бабушкой Леей встречали меня в аэропорту, когда я прилетел, но тогда нам сложно было общаться, потому что бабушка Лея говорит только по-польски, дедушка Йоня тоже мало что по-русски помнит, а я по-польски только некоторые слова похожие на русские улавливал. Кроме того, лагерь, куда нас повезли был довольно далеко от Тель-Авива и деда Йоня побоялся меня к себе из аэропорта забирать, чтобы потом привезти в лагерь. Он уже не ездит на машине, говорит, что старый, боится, что сделает аварию на дороге. Хотя я удивился, каким бодрым он был! Наши бабушка и дедушка выглядят намного старше деда Йони, хотя по возрасту он старше. Но у каждого человека свои страхи.

Здесь ему не нужно ездить на машине, есть автобусы и железная дорога, магазины у них недалеко, к ним приходит помощница раз в неделю, чтобы убирать дома, остальное они делают сами, еще справляются. Если бы не справились, тогда к ним прикрепили бы женщину, чтобы она готовила еду. Говорят, что Израиль – это страна пионеров и пенсионеров. Здесь очень хорошие программы для стариков и детей. А таким как я, эту заботу нужно будет оплачивать через высокие налоги, но я буду только рад, ведь старики и дети тоже наши, родные и на самом деле они нуждаются в заботе.

Еще когда я позвонил, что приеду в гости, деда Йоня обрадовался, что я намного лучше говорю на иврите и нам стало легче понимать друг друга. К тому же он специально включал телевизор на русском, чтобы вспомнить, ведь он в детстве говорил по-русски, пока не уехал в Польшу учиться.

Когда я приехал к ним, то был удивлен всему, что было на столе. Я думал, что у нас встречают гостей разносолами, но мам, ты не представляешь! Тетя Лея, несмотря на свой возраст столько всего наготовила (а частично купила готовое), что пока я все попробовал, то уже объелся. Здесь шутят, что еда – это национальный вид спорта в Израиле. Так вот у них в гостях я в это поверил!

Знаешь, дедушка Йоня рассказал мне удивительную историю! Он же жил в Кракове? Когда нацисты создали гетто, семья деда Йони попала в него. Но через месяц раввин их синагоги осторожно сообщил, что есть возможность сделать поддельные паспорта Парагвая. Это стоило не дешево, почти две тысячи франков, но зато нацисты не трогали граждан Парагвая. Перед войной дедушка Йоня блестяще закончил университет и его пригласили преподавать там же. Ему сказали, что еврейские активисты пытаются спасти еврейскую элиту. Сначала сделали документы самым известным и уважаемым людям и это «сработало», а потом дошла очередь и до дедушки Йони и таких как он, перспективных молодых людей.

Он тогда только женился, поэтому нужно было два паспорта. Они с бабушкой Леей продали все золотые украшения, которые успели спрятать перед погромами нацистов и заплатили. Скоро им принесли бумаги, заверенные нотариусом, в которых говорилось, что эта семья является гражданами Парагвая. Нацисты не трогали граждан Латинской Америки и поэтому их сразу выпустили из гетто62. Некоторое время они даже могли помогать тем, кто не смог выбраться из гетто. А потом они смогли уехать в Америку.

Ваша семья в это время тоже уехала, и он не смог найти вас, когда закончилась война. Дети деда Йони до сих пор живут в Америке. Но двое внуков уже приезжали сюда, чтобы служить в израильской армии. Немало детей американских и европейских евреев приезжают сюда, чтобы защищать свою страну. Некоторые потом остаются, другие уезжают домой».

Прочитав эти строки, Рут Вениаминовна украдкой вздохнула, подумав: «Те, кто выживает в армии…»

«Дедушка Йоня и сейчас читает кадиш63 для возвышения души64 того, кто спас жизнь его семьи. Он не знает имени этого человека, но верит, что его душа достойна возвышения, даже если он не был евреем. Я понимаю, что его мнение очень спорно, но он так верит и я его понимаю!»

Закончив читать письмо, Рут Вениаминовна смахнула слезу и вздохнув, аккуратно положила обратно в конверт.

– Мам, а мы сможем увидеться с дедушкой Йоней? – поинтересовалась София.

– Надеюсь – улыбнулась мать – …надеюсь…

– А сейчас же некоторых выпускают в Израиль. Может и нас пустят? – не умолкала девочка.

– Но мы сами еще не готовы… – пожала плечами женщина – кто тогда будет проводить молитвы, если папа уедет?

– Понятно – вздохнула Софочка – я сильно по Реувену скучаю. Интересно, какой он сейчас?

– Я тоже скучаю, доченька – вздох матери сейчас скорее напоминал всхлип – надеюсь Ашем позволит нам увидеться и встречать шабат вместе.