Мы не мафия, мы хуже

Раздался вызов сотового телефона. Один из мотоциклистов приложил его к уху.

— Что у вас? — недовольно спросил мужчина.

— Ничего существенного. Атаман пропал. Его даже не видел никто.

— Позвони по номеру, который я назову, договорись о месте встречи.

— Нет. — Рита обессиленно опустилась на стул.

— Они сказали, — виновато прогудел Иван, — чтобы ты передала Виктору — если в течение двух дней он не отдаст им брата, Степку… — Он не смог произнести страшное слово.

— Нет! — вскакивая, закричала Рита.

— Только смотри, — быстро сказал Иван, — не вздумай обращаться в милицию. Они погубят мальчишку. Рита молчала.

— Рита! — громко позвал Иван.

— Я слышу, — тихо отозвалась она.

— Ритка! — Иван уже кричал в трубку. Женщина выдернула шнур и, обхватив голову руками, повалилась на пол.

— Вот здесь. — Валерий показал мотоциклистам точку на карте. — Но парни говорят, там менты.

— С ними мы договоримся.

— Вы там моих не зацепите, — усмехнулся Ниндзя.

— Ты нам дай кого-нибудь, — немного подумав, попросил первый. — Все равно дорогу не знаем. А спрашивать — лишний раз светиться. И вот еще что… — Он кивнул на мощные мотоциклы. — Поменяй нам коней. Хотя на переправе их не меняют, но больно уж в глаза бросаются. Да и номера московские. У тебя четыре «Явы» найдется?

— Конечно. Дам пять. С вами двое моих поедут.

— Они как, — спросил старший, — просто кататься умеют или ездят?

— Ездят.

— Договорились? — Из дверей трехэтажного особняка вышел плешивый мужчина.

— Конечно, — кивнул мотоциклист. — Все будет в норме, Клоп. — Задача проста и понятна: дать знать Орехову, что его сынуля находится в руках серьезного дяди, который шутить не любит. Взамен сыночка нужен Атаман. Чего же здесь сложного?

— А как вы известите Орехова? — поинтересовался Клоп.

— Есть вариант, — уклончиво ответил Валерий.

— Ну что же, — кивнул Клоп, — за работу. И помните — Атаман должен сдохнуть.

— Как скажешь, — кивнул Шустрый.

Робинзон подошел к хлеву, оглянулся и, отмахиваясь от назойливых навозных мух, вошел в коровник. Взял скребок на ручке и начал чистить навоз.

Через несколько секунд к деду подошли трое милиционеров с автоматами.

— Привет, дед, — кивнул один.

— Здоров, племяш, — по-своему ответил Робинзон. — Чай, сызнова пить захотели? — Улыбнувшись, поставил скребок к стене и вышел.

— Запарились, — вытирая пот, кивнул первый.

— Так на кой вы эти жилеты носите? — спросил Робинзон. — Вроде как от пуль, значит, спасаетесь. Но ежели бандюк стрелять начнет, он сейчас бывалый пошел и будет, значится, в голову целиться или в ноги.

— Так-то оно так, — не стал спорить милиционер. — Но ведь иногда и спасают. Дай попить, дед, — вздохнул он, — и фляжки наполнить. Солнце жарит, как на юге, — недовольно взглянул он на небо.

— Пошли, хлопцы, — улыбнулся Робинзон. — Напою вас молочком студеным. И водицы наберете. — Он неторопливо двинулся к дому. — Что-то вы никак супостатов не поймаете? — укоризненно глянул он на идущего рядом милиционера. — Я уж и то опасаться начал. Вон берданку свою к бою изготовил.

— Он кивнул на торчавшие из окна стволы двустволки.

— Не боись, дед, — улыбнулся второй милиционер, — мы рядышком. Если что, в обиду не дадим.

— Да я и сам себя защитить сумею, — спокойно проговорил Робинзон.

— А правда, что ты на островах один почти три года прожил? — с интересом спросил третий.

— Было такое. От вас ховался. — Робинзон потеребил бороденку.

— Слышали, — кивнул первый милиционер. — Лихо, говорят, ты погулял в Хохляндии.

— Было дело под Полтавой, — кивнул Робинзон. Подходя к дому, поднял кусок ржавой трубы.

— Откель взялась? — буркнул он и бросил в стоявший рядом железный ящик.

— Для мусора, — объяснил он. — Потом отвожу. Трактористу с деревни сунешь поллитру, он тебе что хошь отвезет.

— Ша. — Атаман приложил к губам Виктора руку и, дунув, погасил огарок.

— Слышал, — оторвав его ладонь от губ, прошептал Орехов. Атаман вытащил пистолет. В тот день, когда они оба, изрядно вымокнув в мелком, но широком ручье, который заходил в дедов сад, добрались до дома, старик сразу повел их в подвал. Внизу он зажег керосиновый фонарь и, еле видимый в тусклом свете, подмигнул.

— Давненько я сюда не лазил. Сегодня как знал, что сгодится. Еле отодрал. Проржавело все к едрене фене. Ну-ка, — ухватившись руками за широкое корыто, попросил он, — помогите.

— У него рука болит. — Виктор взялся за корыто. Они с трудом приподняли одну сторону. Старик ногой подсунул под край корыта пенек, на котором, видно, рубили кур. Он был в засохшей крови, и кое-где прилипли куриные перья. Взяв фонарь, присел и кивнул на широкий лаз.

— Заныривайте, гости дорогие. А я покамест борща приволоку. — Он отдал Виктору фонарь и полез наверх.

Рассчитав, что терять, один хрен, нечего, Атаман первым пополз в лаз.