Мы не мафия, мы хуже

От сильного удара в подбородок мужчина в разорванной куртке упал и, вскрикнув от пинка в бок, поджал колени к груди.

— Говори, сука. — Араб, наклонившись, ухватил его за редкие волосы и, приподняв голову, резко ударил кулаком в лицо. У него полилась кровь из носа, и, всхлипнув он хрипло и быстро прошептал:

— Не знаю я, где они. Честное слово, не знаю. У Медведя где-то дача есть. Наверное…

— Там никого нет, — снова ударил его Араб, на этот раз в ухо. — Где Жуков? Говори, Михайлов. Или сейчас начнутся по-настоящему болевые ощущения. Где Жук?

— Не знаю, — просипел мужчина.

— Паяльник в задницу, — посоветовал куривший у двери Смит. — Все выложит. Мы так…

— Не знаю я, — выплевывая два выбитых зуба, захлебываясь обильно идущей кровью, прохрипел Михайлов. — Не знаю. Знал бы — сказал. Зачем мне такое терпеть…

— Кто может знать? — отпустив его, спросил Араб.

— Только если Лидка, — сглотнув кровь, ответил он. — Машкина двоюродная сестра. Они в хороших отношениях…

— Адрес! — перебил Араб.

— Где-то в Можайске живет, — прохрипел тот. — Адреса точного не знаю.

— Фамилия и отчество этой Лидки, — потребовал Араб. — И если знаешь…

— Лидия Степановна Сокова. Больше ничего не знаю.

— Сколько ей примерно лет?

— Около тридцати. Она младше Машки года на четыре. Работает в кинотеатре «Ударник» кассиршей.

— С этого бы и начинал, псина. — Ударом по затылку Араб вырубил свою жертву. — Отправь парней туда. Пусть ее прямо там и спросят.

— Может, и Жека с бабой там? — предположил Смит.

— Тогда звони Устранителю, — решил Араб. — Пусть сам катит. А то упустим — с нас точно шкуру спустят.

— Ну как? — заботливо спросил Толик. — Полегче стало?

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Людмила. — Немного. Правда, когда милиционер вошел.. — Она зябко передернула плечами. — Если бы он к нам подошел, я бы, наверное, выстрелила.

— Все будет хорошо. Сейчас на электричку — и куда-нибудь за Москву. До последней станции. А там видно будет. Тем более тебя сейчас и не узнает никто, — улыбнулся он. Пол-лица Людмилы закрывали большущие солнцезащитные очки. Всегда распущенные волосы были собраны в пучок.

— Дай-то Бог. — Она вздохнула.

— Поедем на автобусе, — решил Толик. — Такси мало. Так на автобусах за город и выберемся.

— Где ты этому научился? — удивилась Людмила.

— Тюрьма — школа для преступников, — усмехнулся он. — Там порой такие попадаются, что охренеешь. Вот раньше, до срока, я бы, наверное, если и убил человека, только по бухе или в бешенстве. А сейчас, — он махнул рукой, — запросто. Потому что там, в тюрьме, — ад. И раньше-то, говорят, хреново было, а сейчас вообще караул. — Толик закурил.

— Все будет нормально. — Теперь Людмила успокаивала брата.

— Вот какой-то автобус. — Толик кивнул на остановку. — Бежим.

Взявшись за руки, они побежали к остановке.

— Гражданка! — раздался сзади громкий крик. Толик, оглянувшись, рванул вперед еще быстрей.

— Мент, не останавливайся.

— Беги один. — Она вырвала руку и бросилась в сторону.

— Кошелек! — держа в вытянутой руке кошелек, кричал старший лейтенант ВВС в камуфляже. Людмила остановилась, взглянула на брата, сунувшего руку в сумку.

— Это не мой! — закричала она.

— Товарищ военный! — К летчику бежала пожилая женщина. — Это мой!

Толик громко выматерился. Проходившая мимо пожилая женщина, ведущая на поводке маленькую лохматую собачку, отшатнувшись, ахнула.

— Хулиган, — возмущенно высказалась она. Собачка тонко затявкала и бросилась на обидчика хозяйки. Взвизгнув от мощного пинка, собачка сильно ударилась о стену коммерческого ларька.

— Хулиган! — пронзительно закричала пожилая дама. — Милиция! — присев около неподвижно лежавшей собачки, со слезами на глазах воззвала она к блюстителям порядка.

— Стоять! — раздался слева громкий крик.

— Толик! — увидев двух бегущих милиционеров, закричала Людмила.

Толик бросился во двор двенадцатиэтажного дома.

— Стоять! — Патрульные кинулись за ним.

Людмила выхватила пистолет, что-то крича, вытянула руку в их сторону и нажала на курок. Выстрела не было. Вспомнив о курке, она быстро его взвела. К ней неожиданно бросился пожилой мужчина и попытался схватить за руку с пистолетом. Людмила, с силой ударив его локтем в лицо, выстрелила. И еще раз.

Милиционеры, пригнувшись, бросились в разные стороны.

— Уйдите! — Угрожая пистолетом, Людмила побежала во двор. Справа хлопнул выстрел. Она покачнулась и тяжело упала на асфальт. Бросившийся кто куда при звуках выстрела народ увидел, как к лежавшей женщине осторожно, держа наготове оружие, с двух сторон приближаются милиционеры. По проезжей части на скорости шли милицейские «Жигули». Резко повернув, они остановились, почти выехав на тротуар.

— Туда парень побежал, — возбужденно начал один из патрульных. — Он собачку ударил и бабушку, — кивнул он на замершую от страха возле неподвижно лежавшей собачки бабулю. — А эта стрелять начала. Деда ударила.