Мы не рабы

Говорили на своем гортанном наречии, при этом они почему-то показывали вверх, на наш «бизнес-центр». Может, просто язык у них такой – хрипящий, шипящий, клокочущий… Поэтому простой, может быть, разговор кажется слегка угрожающим? Аслан пришел помрачневший.

– Хычинов нет.

– Ой, как жалко! – воскликнула Нона.

Аслан хмуро ей улыбнулся.

– Ну дайте, хотя бы, что есть. – Это произнес я. – Что они говорили?

– Спрашивали, вы оттуда пришли? – Он показал вверх.

– Наверное, комнату хотят снять? – Нона просияла. – Там сдают! Хотите, я их догоню, скажу?

– Нэ надо! Пейте кофе, – проговорил Аслан.

«Пейте кофе – и уходите!» – прозвучало это примерно так.

– Посчитайте, пожалуйста! – произнес я. Но я ж пришел не платить. Наоборот! Мысли метались.

– Ой, Веча! Не спеши! Здесь так здорово! – воскликнула Нона.

Действительно, прекрасный простор, до самого моря! Может, и надо глядеть на мир, как она? Прекрасная долина перед нами. Но над нею уже летела туча, а по листьям, чуть отставая, ее тень.

– Что-то хотите еще? – нетерпеливо проговорил Аслан.

– …Половину всего, чего вы заработали! И харч! – смело добавил я.

– Тогда минуту! – сказал Аслан, подняв мозолистый палец. – Сейчас.

И, как фокусник, скрылся в шатре. А из шатра появился не он, а – мой старый друг Вася. Живой! – я обрадовался. Но – напрасно. Вася, дожевывая, пристегнул что-то к руке… и – слепящий удар!

Видимо, не хватило мне гибкости! – последняя мысль.

Бриллиантовый зуб выбил мне, сволочь! Как бриллиантовый он мне обошелся год назад. Пропажу языком обнаружил, когда очнулся. За стеклом террасы горел закат. Нона, к моему возмущению, выпивала с Владом.

– О! Веча! – обрадовалась, но без тени раскаяния.

– Ты бы меня хоть подождала!

– Так садись, Веча!

– Ты лучше спасибо ей скажи – накрыла тебя, как курица крыльями! – похвалил ее Влад.

– А ты где был?

– А я уже махался с тремя. Отбил-таки… твое тело у них. Хотели тебя на хычины пустить! – он вдруг дико захохотал. Ну – просто бешеное веселье! В голове и без того звон.

– А после – волок тебя! – проговорил Влад. – Как тогда – помнишь?!

Мне показалось, у него блеснула слеза. Бизнесмены, оказывается, склонны к сентиментальности.

– Но тогда я еще… со всеми зубами был! – И я вспомнил то событие, в начале нашей дружбы. Тогда сражен был алкоголем, а теперь – врагом.

Выпили.

– Считаю, все удачно прошло! – бодро произнес Влад. «Махалово», чувствую, как-то освежило его. Он даже помолодел.

– Нормально! Разведка боем! – подстроился я.

Разведка боем меня. Но озвучить это я не успел. Распахнулась дверь, и вошла Наиля. Но не одна. С ней вошел Митя. И Сокол в белом костюме!

– Отстирался! – воскликнул я.

– Это другой, – скривив рот в мою сторону, прохрипел он. А продолжил уже дружески. – Ну что? Как всегда – зовете только в критический момент? – Он весело огляделся.

– Ну почему – критический? – пробормотал я. Опять все, что ли, из-за меня? – Нормально сходили, потолковали…

– Выбили зуб! – в той же тональности продолжил он.

Откуда они все знают?

– Ну, этим и ограничилось, – миролюбиво сказал я. Не хотелось бы развития тех событий.

Сокол резко расстегнул молнию черной кожаной сумки и вынул из нее длинный бинокль. Поднес к лицу.

– Да нет! – хлестко произнес. – Вы, кажется, запустили маховик истории!

– На фиг мне запускать эти маховики! – испугался я.

Сокол молча передал мне бинокль.

Снизу эстакады надвигалась толпа. Все в черном, как те двое, которые подходили к Аслану и отвергли нашу дружбу.

– Встряхнули вы местное население!

– Я? Скорее – они меня встряхнули! Точнее, ваш Вася, который работает на них!

– С Васей я еще поговорю! – произнес он строго.

А толпа между тем надвигалась.

– Но это же надо запечатлеть! – обратился вдруг Митя к Соколу, как бы с мольбой.

Сокол, помедлив, опять элегантно раздвинул молнию, достал из сумки портативную кинокамеру и вложил ее Мите в руки.

– Банк «Сириус» поддерживает все достойные начинания! – веско произнес он.

Но Митя, балда, это не снял.

– Так снимайте же! – Сокол движением кисти словно сдвинул завесу с происходящего там, за окном.

Митя радостно стал снимать – хотя картина в целом открывалась неприглядная. В руках приближающихся людей уже можно было разглядеть зазубренные прутья арматуры, а в глазах – решимость.

– Поспешили вы! – свысока бросил Сокол Владу. – Дождались бы меня. Я бы проконсультировал.

– Ты понты тут не разводи! – Наиля вдруг накинулась на Сокола. – Делай что-нибудь! Ты же ведь политтехнолог теперь! Я посудомойкой у них работать не хочу!

– «Что-нибудь» я сделать могу, – проговорил Сокол, отводя бинокль и насмешливо склоняя голову вбок. – Но как это будет оценено с точки зрения передовой интеллигенции? – Он насмешливо посмотрел на меня.

Вот она, месть за костюмчик.

– Интеллигенция среагирует адекватно! – так ответил я, по-моему, неплохо.

Сокол склонил голову с пробором, что, видимо, означало – «Ваш слуга!», прошуршал молнией и все из той же сумочки вытащил… револьвер несколько необычной формы!

– Ну уж… не надо… так уж! – забормотал я.