«Посмотри, написан ли на монете год? Или что-то, что ты можешь прочитать… по буквам».
«Ты знаешь, какой это год?»
«Предсказание женщины сбылось?»
«Ты что-нибудь видишь?»
«Нет?» — я был очень удивлен. Где же она была? «Ты знаешь, как тебя зовут в этой жизни?» — спросил я, надеясь ухватить ниточку ускользающей от взора жизни, которую Кэтрин прожила несколько сотен лет назад.
Она вышла из этого жизненного периода и теперь отдыхала. Теперь она могла сама все сделать. Не было необходимости заново переживать свою смерть, чтобы отдохнуть потом. Мы подождали несколько минут. Эта жизнь была не слишком показательной. Она вспомнила только какие-то описания и очень интересный визит к гадалке.
«Ты что-нибудь видишь сейчас?» — снова спросил я.
«Ты отдыхаешь?»
«Драгоценности?»
«Что еще?»
Она остановилась и затем зашептала громко и четко:
Я понял, что Учителя где-то рядом.
«Да, — подстегнул ее я. — Я хочу узнать больше об этом. Можешь рассказать мне?»
«Сосуществование и гармония», — напомнил я ей.
Когда она начала отвечать, я узнал голос Учителя-Поэта. Я был очень взволнован тем, что услышал его снова.
Это было зловещее предсказание. Несмотря на то что мир был постоянно в хаосе и смятении, я надеялся, что это свершится не очень скоро.
«Когда это случится?» — спросил я.
«Можем ли мы что-то сделать, чтобы предотвратить катастрофу?»
«Катастрофа произойдет в наше время? Можем ли мы предотвратить ее?»
«Неужели людей нельзя ничему научить?» — я пытался найти выход, возможность смягчить удар.
Я решил обратить внимание на светлую сторону вопроса.
«Хорошо, тогда наши души разовьются в иных местах».
«Да, — подытожил я. — Я чувствую, что должен научить людей, но не знаю, как до них достучаться. Есть ли какой-то способ, или они сами должны дойти до всего?»
«А точно мир наступит?»
«Кажется, что до этого так далеко! — пожаловался я. — Люди такие милые сейчас… жадные, стремящиеся к власти, амбициозные. Они забывают о любви и знании. Им очень много надо выучить».
«Могу ли я что-нибудь написать, чтобы помочь этим людям? Есть ли какой-то способ?»