Мы невозможны…

Пока шла эта весёлая перепалка, я не спускала глаз с Лилии, наблюдая за её реакцией: хорошенькое личико сначала исказилось от злобы, когда Маргарита стала её подкалывать, но затем вновь приняло монашеское выражение, когда Андрей её защитил, а потом и вовсе стало абсолютно безразличным, когда я защитила Риту от нападок брата.

— Так! Все за стол! — громким голосом скомандовал Иван Фёдорович. — Сначала ужин, потом всё остальное.

Все с удовольствием принялись за еду. Шашлык получился удивительно сочным и нежным.

— Вкуснятина! — протянул Марк с полным ртом, пытаясь прожевать свой кусок.

— Не торопись, подавишься, — Маргарита заботливо убрала волосы со лба сына.

Ею можно было восхищаться. Она такая забавная, весёлая, бесшабашенная, но когда дело касается сына, сразу становится серьёзной, заботливой и правильной мамой. Засмотревшись на малыша, я не сразу заметила на себе пристальный взгляд Андрея. Он сидел напротив меня, держа в одной руке бокал вина, а второй задумчиво стучал пальцем по скатерти. Его взгляд заставил поёжиться, настолько он был пронизывающий, откровенный, заискивающий, видящий мои мысли насквозь. Страшно было подумать, что он сейчас себе воображает — за это нам обоим пришлось бы гореть в аду.

Я опустила глаза в тарелку и стала нервно ковырять и так уже замученный печёный помидор. За столом была тихая атмосфера, лишь Рита опять шипела на сына, чтобы тот не торопился, а Мария и Иван периодически наклонялись друг к другу и о чём-то переговаривались, обмениваясь тёплым взглядом, словно влюблённые на первом свидании.

А мне казалось, всё каким-то неуютным, что я здесь лишняя. Хоть мы с Андреем и обменивались мимолётными взглядами, но он был с девушкой. Лилия взяла его руку, которая лежала на столе, и крепко сжала, будто боялась, что он сейчас спрячется под стол или вовсе сбежит.

Тихонько вздохнув, я домучила свой помидор и сложила приборы, взяв в руки бокал вина, плавно раскачивая бокал. Янтарная жидкость перекатывалась по стеклу и отзывалась лёгким приятным персиковым ароматом. После неспешно выпитого первого бокала, почувствовалось лёгкое головокружение и расслабленность, стало легче. Андрей молча долил мне вино в пустой бокал и поднял свой, с лёгким поклоном, что, видимо, означало негласное перемирие. Я кивнула в ответ, так же приподняв бокал, и залпом его осушила. Скосившись, отметила удивлённый взгляд Андрея, а затем поставила бокал на стол, ожидая следующей порции. Андрей в ответ на мой немой вопрос отрицательно покачал головой и отставил бутылку в сторону. Его холодный взгляд потеплел, стал более заботливым и немного грустным. Он осторожно кивнул мне в сторону открытой террасы и встал из-за стола. Я бросила внимательный взгляд на Лилию, которая изображала приветливость и о чём-то мило болтала с Иваном Фёдоровичем, заставляя его улыбаться. Раз все заняты разговорами, то, наверное, можно тихонько встать, что я и сделала, и почти крадучись, дабы не привлечь к себе внимание, прошла на террасу.

Андрей стоял, облокотившись на перила, сцепив руки в замок и смотрел куда-то вдаль.

— Что ты хотел? — немного грубовато спросила я.

— Что с тобой происходит? — тихо спросил он, не поворачивая головы.

— А в чём, собственно, дело? — упёрла руки в бока и надменно приподняла подбородок. — И повернись ко мне, когда с тобой разговаривают, я не собираюсь общаться с твоей спиной!

Андрей медленно повернулся, и я увидела его злой прищуренный взгляд.

— Что ещё за выходки с вином? — он медленно подошёл ко мне, от чего моментально пропал весь боевой запал, и бешено, от страха, застучало сердце. — Ты что, решила напиться в доме моих родителей?

— Я… нет… — вздохнула я и виновато посмотрела на него. — Не очень удачный день… Я поссорилась по телефону с братом…

— Это не повод, чтобы напиваться. Ты ведёшь себя как алкоголичка, — отчеканил Андрей, выплюнув мне в лицо это мерзкое сравнение.

Я вспыхнула от несправедливого обвинения и с вызовом посмотрела на обидчика:

— Я не алкоголичка! Я взрослая девочка и, что же, не имею права выпить пару бокалов вина?

— Имеешь… — Андрей пожал плечами. — Мне нет никакого дела до того, напьёшься ты или нет, но только не в доме моих родителей!

Ах, ему нет дела! Меня безумно разозлили и обидели эти слова, и я переспросила, прошипев:

— Значит, тебе нет дела до меня?

— Да, — спокойно ответил он.

— Очень интересно… — обида хлынула новой волной. — А что же тогда было, когда я приходила к тебе вчера?

— Ах, это… — Андрей напрягся и слегка отвернулся от меня. — Это просто мимолётное мгновение… не принимай на свой счёт, это гормоны… — он ободряюще улыбнулся, будто жалея, что я понадеялась на большее.

Эти слова отозвались резкой болью в сердце. Значит, это была лишь прихоть? Во мне кипела адская злость, заставляя пыхтеть от негодования.

— Значит, и до этого тебе нет дела? — я подошла ближе и ласково провела ладонью по его груди и вниз по животу, остановившись у ремня брюк. Глаза Андрея потемнели.

— Какого чёрта ты делаешь? — прошипел он.