Мы невозможны…

— Это мы еще посмотрим, — расхохоталась она, по-сестрински обняв меня за плечи.

***

Я вернулась домой с кипой журналов и очередной порцией камней на душе, потому что уже глубоко сомневалась в правильности своих действий, но повернуть всё вспять не могла. С лёгким вздохом принесла себе из кухни холодного сока со льдом, поудобнее уселась в кресле и принялась листать журналы. Каждая комната на страницах была лучше предыдущей, у меня разбегались глаза — хотелось всего сразу и побольше.

После двухчасового просмотра поняла, что это абсолютно бесполезное дело и что сама я никогда не сделаю правильный выбор. Придётся ждать Николаса.

Я отложила журналы, сладко потянулась, разминая затёкшие суставы после неподвижного сидения на одном месте, и встала с дивана.

Стук в дверь оказался неожиданным, и мне сначала показалось, что я ослышалась. Но повторный стук всё-таки заставил поверить, что я ещё не страдаю галлюцинациями. Подошла к двери и спокойно её распахнула, но незнакомый мужчина с включенным на телефоне диктофоном вынудил резко отпрянуть внутрь дома.

— Здравствуйте, Вероника, Вы можете рассказать о Ваших взаимоотношениях с Андресом Вольф, братом вашего жениха? Вы изменили жениху перед свадьбой? Это любовь с первого взгляда или прощальная гастроль холостяцкой жизни? — раздавались вопросы с его стороны.

Я только хватала ртом воздух и смотрела на него, выпучив глаза, потому как не предполагала, что обычно делают в такой ситуации, но решила, что лучший способ от него избавиться — это идти в наступление,

— Оставьте меня в покое! — я попыталась оттолкнуть незнакомца и закрыть за собой дверь, но он не хотела уходить.

— Вероника, скажите, кого из братьев вы любите?! Вы выходите замуж по любви или ради денег?

— Без комментариев! — почти плакала я, совсем расквасившись. — Оставьте меня!

— Пошёл вон! — вдруг услышала я спасительный голос. — Вышел вон из дома!

Андрес, не церемонясь, отпихнул наглеца локтем.

— Господин Вольф, — он сразу же переключили всё свое внимание на Андрея, — расскажите о Ваших отношениях с невестой брата? Это правда, что вы вместе? — мужчина был с противными рыжими волосами, прыщами по всему лицу и в дурацких очках, что придавало ему вид ботаника, который перепутал химикаты на уроке биологии.

Андрес не отличался терпением и, резко повернувшись к настырному рыжему, задавшему вопрос, ответил:

— Ещё один такой вопрос — и ты полетишь отсюда, и мне плевать, что я нарушу закон, — процедил он сквозь зубы.

— Вы готовы нарушать законы ради этой девушки? — ещё более язвительно спросил мужчина.

Андрес резко размахнулся и въехал надоедливому журналисту кулаком в челюсть, от чего тот свалился на крыльцо.

— Вы не имеете права! — заверещал обиженный. — Я на Вас в суд подам!

Андрес даже не удостоил его своим вниманием и дерзко захлопнул дверь в дом. Я стояла посреди гостиной белая, как мел, и боялась пошевелиться.

— Ты в порядке? — Андрей подошёл и мягко обнял меня за плечи.

— Да, — еле выговорила в ответ. — Если бы не ты…

— Для меня это абсолютно привычно, — Андрес осторожно подвёл меня к дивану и усадил. — Этот урод поцарапал тебе лицо, — он ласково коснулся лёгкого пореза на моей щеке.

— Ничего страшного, до свадьбы заживёт, — нервно хихикнула я своей же шутке. Андрей только покачал головой.

— Тебе надо чего-нибудь успокаивающего выпить, — он встал, чтобы пойти за лекарством, но я резко поймала его за руку.

— Он напишет об этом? — на Андрея смотрели мои глаза, полные страха.

— Да, — кивнул он, — причём в подробностях, выгодных ему.

Я судорожно вздохнула:

— Что же теперь делать? Это такой скандал! Что подумает Ник?

— Ничего он не подумает. Это всего лишь жёлтая пресса. Всё будет в порядке, — Андрей вновь сел рядом со мной и заботливо стал укачивать, как маленького ребёнка, пока не услышал мой благодарный вздох. — Если они напишут лишнее или то, чего не было, в суд буду подавать я.

— Но ты ударил его… — зажмурившись, уткнулась лицом в грудь своего защитника.

— Я выкручусь, — усмехнулся он, — и не такое бывало.

— Ты и раньше бил журналистов? — я подняла на него удивлённый взгляд.

— Было дело, — улыбнулся Андрей. — Когда один продажный тип написал, что в расстройстве помолвки с Анной был виноват Ник, хотя все знают, что виновата сама Анна.

— Не понимаю, — поморщилась я. — Как же ты можешь тогда с ней нормально общаться, если вся ваша семья её терпеть не может? И почему она работает у твоего отца?

— Анна всегда была почти членом семьи. Она — дочь лучшего папиного друга. Он погиб пару лет назад в автокатастрофе. И до этого они обещали друг другу, что если с одним из них что-то случится, то другой позаботится о его семье, — Андрей вздохнул. — Вот мой отец и заботится. А после смерти своего отца Анна стала очень богата, ну и плюс — она захотела работать в банке отца, и он не смог ей отказать. Она действительно полезный работник, но только и всего. Единственный, кто её по настоящему любит — это мама. Никто не может понять, за что…

— А разве у неё нет матери?

— Нет. Мать Анны умерла очень давно, у неё был рак.