Мы невозможны…

Повернула голову и посмотрела на него. Он спал, как ребёнок, подложив руку под голову и немного приоткрыв рот. У меня даже проснулись какие-то новые чувства к нему, больше похожие на материнские, чем на женские. Хотелось его уберегать от обид и несчастий, чтобы он был всегда таким жизнерадостным и добрым, но мне не хотелось больше проводить остаток дней в его объятиях. Для этих целей в моих грёзах появился другой.

Но, как бы ни было печально, я уже смирилась с тем, что выйду замуж за Николаса, а об Андрее забуду, хотя это будет довольно трудно, при том, что он каждый день маячит перед моими глазами.

Холодный душ немного взбодрил — исчезли ненужные мысли. Приготовила завтрак и, поставив на поднос, поднялась в спальню. Буду образцовой невестой и женой. Николас потянул воздух носом и, почувствовав запах кофе, улыбнулся во весь рот и приоткрыл один глаз.

— Завтрак?

Я улыбнулась этой добродушной детской радости и поставила поднос на тумбу перед кроватью и тихо сказала:

— Решила немного исправиться. Доброе утро! — наклонилась и нежно коснулась его губ.

Странное ощущение. Если раньше, целуясь с ним, я ощущала озноб и желание, то теперь мне было всё равно. То же самое, что целоваться с куклой. Но, судя по всему, Николас был другого мнения, поэтому быстро проснулся, легонько подмял меня под себя, оказавшись сверху. Я позволяла себя ласкать, ловя себя на мысли, что ничего не чувствую.

Когда всё закончилось, он довольно растянулся на постели, перевернувшись на спину.

— Мне очень хорошо с тобой, — тихо сказал он.

***

Утро этого дня прошло в хлопотах и веселье. Николас мотался за цветами сестре, это было их семейной традицией — дарить Рите цветы за рождение племянника, потом мы вместе заворачивали велосипед в обёрточную бумагу и завязывали красивым праздничным бантом, веселясь и кидая друг в друга комками упаковки, отчего вся комната напоминала поле боя, только вместо снарядов — разноцветные скомканные блестяшки, надували кучу разноцветных шаров, пели песню “Happy birsday” и даже танцевали.

В назначенное время подъехали к дому Маргариты и Фрэнка.

Внутренний двор, где обычно максимум что стояло — это шезлонги, напоминал теперь детскую площадку после нашествия. Повсюду летали разноцветные шарики и ленточки. В центре двора стоял огромный стол со столовыми приборами, на котором дымился праздничный обед. Бассейн был накрыт тентом, чтобы дети, пришедшие на праздник, не свалились туда в пылу игр, возле входа на маленьком столике уже громоздилась гора подарков в ярких упаковках. Детей уже заняли какой-то игрой, потому что они носились по двору и весело что-то кричали. За ними шумно носилась Мотя, лая и распугивая тех, кто попадался на её пути. Взрослые же собирались небольшими группками и о чём-то шептались.

Я будто попала в детский сад, детский крик и смех для меня был чем-то новым и непривычным. Рита носилась среди гостей, успевая накрывать стол, разговаривать со взрослыми по-русски и по-немецки, и приводить в порядок сына, который уже набил шишку на коленке и разорвал рубашку.

Ей на кухне, конечно, помогала Мария. Фрэнк не успевал доливать лимонад в стаканы, который расходился на ура, но это лишь вызывало у него улыбку.

Иван Фёдорович, который, собственно, и был зачинщиком игры, бегал с детьми в догонялки и получал истинное удовольствие.

Лилия с Андреем и ещё парочкой родителей что-то весело обсуждали, надувая очередную порцию шаров, которые постоянно лопались, вызывая очередную бурю смеха детей. Этот шум и гам сбивал с ног, но мне это даже понравилось. Обычно такие шумные мероприятия я не любила.

Николас, улыбнувшись, оставил меня на пару минут, подойдя к каким-то знакомым, и я решила, что моя помощь понадобится Марии на кухне.

— Привет! — вошла в кухню и как раз во время — Мария чуть не уронила огромный противень с булочками, который доставала из духовки. Я подскочила к ней с полотенцем в руках, успев перехватить его с другой стороны.

— Фу-х, спасибо! — Мария благодарно улыбнулась. — Ты вовремя, Маргарита уже сбилась с ног, за этим сорванцом глаз да глаз нужен.

— Да, я уже успела заметить, — рассмеялась я. — Там идёт настоящая война за выживание.

— Это точно! — Мария расхохоталась. — Детские праздники — самые сложные. Очень трудно угодить ребёнку.

Мы дружно принялись раскладывать пирожные и булочки по огромным блюдам, стараясь не разрушить хрупкие сооружения из крема.

На дальнем столе красовался огромный сливочный торт и ждал своего выхода к концу вечера.

— Какая прелесть! — я оглядела торт со всех сторон. — Это вы пекли?

Мария улыбнулась.

— Люблю побаловать внука.

— Вы просто волшебница, это просто потрясающе! — это был полный восторг.

— Мам! — в комнату вошел Андрей. — Рита тебя звала на улицу.

— Бегу, — Мария скинула фартук, надетый поверх праздничного платья, и ничто не указывало на то, что минуту назад она была простой бабушкой, готовящей торт внуку.

Андрей, даже не посмотрев на меня, развернулся и направился следом за матерью.

— Андрей… — тихо позвала его я, нервно сжимая пальцы.

Он остановился, но не повернулся.