My Obsession (СИ)

Хью проснулся поздним утром от настойчивых солнечных лучей. Сперва спросонья он не мог понять, откуда солнце, если окна его номера выходят на северную сторону. А потом воспоминания накрыли как волной: яркий лифт, тьма квартиры, горечь поцелуев, сильные руки на бедрах, настойчивый жар чужого тела и сводящий с ума хриплый шепот на чужом языке, из которого он понимал лишь свое имя. “Хью”. Дэнси едва не застонал от этих воспоминаний, а внизу живота сладостно заныло. Странно, он думал, что новый день принесет ему тяжелое похмелья после опьянения любовью Мадса. Но внутри было тепло и спокойно, так умиротворенно и счастливо, что Хью расплылся в довольной улыбке, щурясь на теплые лучи солнца. Затем чуть приподнялся на локтях и огляделся: в спальне он был один.

Хью рассматривал комнату, старательно избегая взглядом фотографий в рамочках на стенах и комоде: Мадс и Ханне, Мадс и его дети - они возвращали Дэнси на землю, напоминали, кто он. Неслышно вошел Миккельсен.

- Ну ты и спать, - добродушно упрекнул его датчанин, опираясь плечом о дверной косяк. На нем были простые домашние штаны и слегка растянутая майка с логотипом NBC.

Хью как-то сразу смутился, щеки его вспыхнули, а взгляд стыдливо уткнулся в светлый паркет. Но улыбка его выдавала. Он был счастлив, хоть и боялся своего счастья.

- Я там нам завтрак приготовил, - Мадс кивнул в сторону кухни и усмехнулся, - Конечно, я не Ганнибал Лектер, но яичницу с беконом пожарить могу.

Из глубин квартиры до Дэнси действительно донесся соблазнительный аромат кофе и жаренного бекона. Выскользнув из-под шуршащего одеяла, Хью стыдливо прикрылся рукой.

- Утреннее солнцестояние? - хохотнул Мадс, иронично вскидывая бровь, - Понимаю.

Хью еще пуще покраснел и заозирался в поисках своих вещей. Датчанин, все так же улыбаясь уголком рта, подошел к нему и неожиданно сгреб в объятья. Дэнси лишь шумно выдохнул ему в шею, ощущая собственным возбуждением всю степень заинтересованности Мадса. Сейчас, при ярком солнечном свете, всё это: и квартира, и Мадс и их близость - всё казалось фантастическим сном. “Может, я просто вчера умер еще по дороге в бар, и сейчас в Раю?” - пронеслась шальная мысль в голове британца.

- Я бы мог помочь тебе прямо сейчас, - жарко шепнул ему на ухо Мадс, - Но тогда остынет завтрак.

“К черту завтрак!” - хотелось воскликнуть Дэнси, но он не хотел обижать друга (друга?).

Спустя пять минут они уже сидели за круглым обеденным столом на просторной кухне, залитой теплым солнечным светом. Мадс одолжил ему одну из своих футболок, и Хью наслаждался запахом Миккельсена и какого-то домашнего уюта, что она источала. Датчанин с наигранной театральностью “а-ля доктор Лектер” поставил перед ним тарелку с яичницей-глазуньей и тремя ломтиками аппетитно пахнущего бекона.

- Я мог бы предложить тебе вино Каберне фран урожая 2001 года, - поставленным голосом произнес Мадс, глаза его при этом весело блестели, - Но, полагаю, к завтраку лучше подойдет свежезаваренный кофе арабика, смолотый из лучших зерен.

Он потряс баночкой с растворимым кофе и добавил уже улыбаясь:

- По крайней мере, так заявляет производитель.

Хью улыбнулся в ответ.

Они приступили к завтраку. Яичница оказалась довольно вкусной, Мадс добавил в нее какие-то специи, кусочки томатов и перышки лука, превратив обыденное блюдо в нечто оригинальное, достойное стола самого Ганнибала.

- А у тебя вчера в первый раз было? - внезапно спросил датчанин, прихлебывая кофе, - Ну, секс с мужчиной?

Дэнси едва не подавился.

- На самом деле, это было довольно заметно, - Мадс говорил легко и непринужденно, по ходу отправляя в рот кусочки яичницы, в то время как Хью едва со стыда не сгорал, - Твоя пылкость в сочетании с…

Тут Мадс немного покрутил вилкой в воздухе, прожевывая пищу, задумчиво сверля взглядом потолок и подыскивая подходящее слово.

- С неловкостью, - наконец, нашелся он, - Это было довольно мило. И, признаться, мне даже польстило, что я у тебя первый.

Хью растерялся, не зная, обижаться ему или извиняться. Или вообще сказать, что он ошибся, что у него достаточно опыта. “Черт, вот ведь проницательный сукин сын!” - с восторгом подумал Дэнси, а вслух произнес:

- Сорокалетний девственник.

- Уже нет! - Мадс засмеялся, откидываясь на спинку своего стула и с торжеством глядя на британца перед собой.

- Судя по твоим словам, ты в подобных… эм… развлечениях больше разбираешься, - ответил ему Хью.

- Спрашиваешь, - фыркнул датчанин, - Я занимался балетом. Поверь, стереотипы не врут. Никогда не стеснялся своей бисексуальности, хотя особо, конечно, и не афишировал.

- А я никогда и не хотел особо, - пожал плечами Хью, вспоминая все разы, когда продюсеры или коллеги прямо или намеками пытались склонить его к близости. Такое случалось с завидной регулярностью, так что Хью сам удивился собственным словам. А ведь столько возможностей было… Но он сказал чистую правду: до Мадса Миккельсена ни один мужчина не вызывал в нем таких чувств.

- Тогда это льстит мне вдвойне, - тихим рокочущим голосом сказал датчанин, и в его глазах вновь зажглось пламя охотника.