My Obsession (СИ)

Хью Дэнси не мог сказать, когда это началось, эта увлеченность, заинтересованность, это не-равнодушие. Единственное, что он знал наверняка, Мадс очаровал его сразу, еще тогда, десять лет назад на съемках “Короля Артура”. Он выделялся из толпы актеров, и было ли дело в акценте (“датская шепелявость” стала его визитной карточкой), или в необычно резких чертах лица, или в той хитринке, что всегда огоньком горела в глазах цвета гречишного меда, но уже тогда что-то его зацепило, и Хью предпочитал обедать в компании ироничного датчанина. Они быстро сдружились, но по окончании съемок жизнь раскидала их по разным континентам - Хью снимался в штатах, Мадс вернулся на родину, а когда Миккельсен прилетел в Америку на съемки “Казино Рояль”, улетел уже Хью - в Англию. Контакты потерялись, и их дружба увяла в ежедневных заботах и серости будней. За пролетевшие годы Хью успел обзавестись женой и ребенком, а также уютным домиком на западном побережье.

А потом судьба свела их вновь. Дэнси как сейчас помнил дождливый вторник, когда сидел с Фуллером в “Старбаксе” в Лос-Анжелесе. Брайан предложил ему главную роль в новом проекте. “В каком?” - спросил тогда Хью, попивая горячий кофе. “Сериал про Ганнибала Лектера”. Британец едва не подавился горячим напитком. Дежавю? Семь лет назад он пытался прорваться в один фильм о Ганнибале Лектере. И ему почти удалось получилось получить заветную роль маньяка-каннибала, когда в последний момент появился смазливый и наглый Гаспар Ульель, и удача, махнув Хью Дэнси хвостом, закрыла перед ним дверь в кассовую вселенную по книгам Харриса. “И кого я буду играть?” - поинтересовался тогда Хью, пытаясь скрыть волнение. “Уилла Грэма”. Разочарование и злость волной поднялись в душе актера. Он уж было открыл рот, чтобы отказаться, он не собирался даже спрашивать про гонорар, условия и прочее, но Фуллер его опередил: “Ты не поверишь, кого я беру на роль доктора Лектера!” Выдержав театральную паузу, Фуллер буквально ошеломил Дэнси: “Мадса Миккельсена”. Хью спокойно поставил свой кофе. Приглядевшись, Фуллер бы заметил, как моментально расширились зрачки британца. Как замерло дыхание на полу-вдохе. Как заалели кончики ушей. Нет, Хью не был влюблен в Мадса. Тогда еще нет. Но он помнил его, и ему невыносимо захотелось увидеть его снова, тем более что прошло почти десять лет. И он сказал “да”, согласился, не уточнив ни про гонорар, ни про условия. Ему достаточно было одного слова, чтобы поменять решение. Мадс.

Время не щадит никого, но Миккельсена возраст не испортил. Да, он постарел, но вместе с тем появилась какая-то уверенность и спокойствие, хитрость в насмешливых глазах сменилась аристократичной печалью. Идеальная осанка, галантность, холодность, но в то же время вежливое участие делало его почти стереотипным европейцем в понимании американцев. Он моментально очаровал весь каст, и от того восхищение Дэнси несколько терялось на фоне общего. Всем было прекрасно известно о заслугах датчанина: и поразившая критиков игра злодея ЛеШифра, и приз Каннского фестиваля как лучшему актеру, и многочисленные премии от киноакадемий. Но радость от встречи со старым другом разбавилась у Хью горькой завистью. Дэнси было почти под сорок, а чего достиг он? Чем мог он похвастаться, чего он добился за те же десять лет? Так начался кризис.

Дружба возобновилась, Хью было невероятно приятно, что Мадс не забыл его. Они, как говорится, спелись. Сценарий давался легко, работать было просто и даже временами весело. Но что-то зрело внутри, что-то темное и жгучее, взращенное на восхищении и удобренной тщательно скрываемой завистью. Дэнси не любил сцены, в которых доктор Лектер близко подходил к Уиллу. Потому что в такие моменты Хью чувствовал особое волнение, и, хотя не происходило ничего необычного, несмотря на направленные на них камеры и прожекторы, он ощущал некую неловкость, будто он совершает что-то неправильное, словно была какая-то тайна, особое напряжение между ним и Мадсом, которое вдруг могли заметить другие. Никогда прежде Хью ничего подобного не испытывал на съемках, ни один актер-партнер не вызывал у него подобного смятения.