Мы обсудим позже

— Нет. — Я прикусила губу, не зная, как много я хочу рассказать Парку. Я могу промолчать или даже что-нибудь выдумать. За эти годы я довольно хорошо научилась врать. Я могу легко придумать историю. Но по какой-то причине я не хочу сдерживаться. Часть меня хочет поменять всю ложь на правду — хотя бы часть её.

Я поворачиваюсь так, что снова оказываюсь лицом к нему. — Как ты знаешь, Николас Лоуренс был моим боссом. Поначалу, между нами всё было безобидно. Для меня это была просто игра. Я знала, что Николас заинтересован, и усилила флирт. Я хотела узнать, смогу ли я заставить его доверять мне, если он впустит меня в свой ближний круг. Это звучит плохо, но мне нравилось, когда за мной гонялись. — Я делаю паузу, ожидая, что на его лице появится выражение ужаса, но оно остаётся ровным. Я должна была догадаться, что реакции не будет. Парк умеет держать свои эмоции под контролем. — Я никогда не думала, что у меня появятся настоящие чувства.

— Так ты любила его?

— Нет, даже близко нет. — Я качаю головой.

— Но ты сказала, что у тебя появились настоящие чувства.

— Да. — Я смотрю вверх. — У меня появились неуверенность, сомнения в себе, депрессия, низкая самооценка и тревога. Я пошла на эти отношения, зная о рисках, но думала, что всё предусмотрела. Я думала, что это я обладаю властью, потому что он хотел меня, и я это знала. Я думала, что у меня есть преимущество. Но я ошибалась. Николас — мастер манипуляции, и со временем все причины, по которым я начала отношения, перестали иметь значение. Я была той, кем играли. Границы между настоящим и ненастоящим размывались, пока я не погрузилась так глубоко, что не знала, как выбраться.

— Так что же произошло?

Я смеюсь, вспоминая тот день три месяца назад. — Николас перечислил все причины, по которым я была недостаточно хороша для него. Затем он прекратил отношения и уволил меня. Он сказал, что мы больше не можем работать вместе.

— Это довольно низкий поступок.

— Да, это так. Я больше расстроилась из-за потери работы, чем из-за отношений. Но ущерб был нанесён. Я потеряла уважение всех своих коллег. Никто из тех, с кем я работаю, больше не верит в меня и не хочет видеть меня в своей команде. Не говоря уже обо всех психологических последствиях, которые возникают после двух лет, проведённых с таким человеком, как Николас Лоуренс. Я всё ещё преодолеваю всё это. Это займёт некоторое время.

— Ты, кажется, довольно хорошо владеешь собой, когда дело касается всей этой ситуации.

— Я не всегда была такой, но с тех пор, как мы расстались, у меня появилось больше ясности.

Глаза Парка сканируют мои. В его взгляде нет осуждения, только искренность. — Ну, если тебе станет легче, я сразу же возненавидел этого парня и его дурацкое пальто.

Я улыбаюсь, мне нравится, что он не пытался решить мою проблему. Его одна шутка облегчила ситуацию больше, чем любой совет.

— Ты имеешь что-то против бушлатов?

— Нет, в основном только против него.

Я прислоняюсь головой к плечу Парка. — Меня это устраивает.

— Жаль, что я не смог перед ним устроить поцелуй на десять баллов, — бормочет он в насмешку над собой.

— Думаю, поцелуй на пять баллов отлично справился со своей задачей.

Он притягивает меня ближе. — Мне жаль, что всё это случилось с тобой.

— Я большая девочка. Я знала, во что ввязывалась. Хуже всего то, что это повредило моей карьере. Но я уже начинаю чувствовать, что всё наладится.

— И всё же, — его голос становится мягким, — мне жаль.

Я не вижу выражения лица Парка, и это, наверное, хорошо, потому что, если оно хотя бы наполовину такое же нежное, как его голос сейчас, я растаю быстрее, чем снеговик Фрости в жаркий день.

Звук полозьев саней по снегу, смешанный с цоканьем копыт лошадей, убаюкивает нас в комфортной тишине.

Я должна была бы волноваться, паниковать из-за того, что так много рассказала Парку, но я странно спокойна.

Только вот в глубине души я не могу отделаться от мысли, что это спокойствие — всего лишь иллюзия, затишье перед бурей.

Глава 18

Парк

Сверкающие рождественские огни усыпаны по Коммерческой улице, создавая калейдоскоп цветов, отражающихся от вечернего неба. Я иду рука об руку с Лэйси, впитывая всё это — живую музыку, смех, запах классической немецкой кухни, конные упряжки на дороге и дым из дымоходов. Я начинаю понимать, что имела в виду Лэйси, когда говорила, что у Рождества есть звук, запах, вкус и ощущение. Впервые в жизни я почувствовал волшебство празднования Рождества, пусть даже всего на один день.

— Спасибо. — Я сжимаю её руку.

— За что? — Её голубые глаза сверкают под мягким светом ламп.

— За сегодняшний день. Ты осуществила все мои рождественские мечты.

Это звучит так чертовски банально, но это правда. Я никогда не испытывал ничего подобного, и я начинаю понимать, из-за чего вся эта суета вокруг этого времени года.

— Ну, — Лэйси тянет меня в сторону магазина, — у нас есть ещё одна остановка, прежде чем мы отведаем мамин пирог с курицей.

Я прочитал название магазина, выгравированного на стекле. «Крис Крингл»26. Мои глаза тут же забегали вверх-вниз по рядам и витринам с рождественскими украшениями.