Мы обсудим позже

Я поворачиваюсь и иду к Тодду. На ходу я открываю книгу и достаю ручку, спрятанную внутри углубления в страницах. Я тихо ступаю, подходя к нему сзади. Я прикладываю кончик ручки к его шее, поверх ткани мешка. Тодд выпрямляется, испугавшись прикосновения.

Я начинаю говорить со своим лучшим русским акцентом. — Не пугайся. Ты просто немного поспишь. — Затем я щёлкаю по кнопке ручки, вводя снотворное ему в шею. Он ненадолго напрягается, затем он расслабляется, и его тело обмякает.

Я встаю, оглядываясь в поисках Лэйси.

— Я сейчас приду с тележкой и покрывалом, что прикрыть его, — говорит она, как будто видит, что я ищу её. — Мы же не хотим, чтобы у кого-то возникли подозрения по поводу спящего человека, которого мы вывозим отсюда.

— Итак, Тодд. — Я обхожу скамейку так, чтобы оказаться к нему лицом. — Пришло время прокатиться.

Глава 45

Лэйси

— Это ужасная идея, — говорю я, помогая Парку вытащить обмякшее тело Тодда Аллена с заднего сиденья машины.

— Это не ужасная идея. — Парк приподнимает Тодда за подмышки, делая последний рывок. Он усаживает его в инвалидное кресло, приводя его в вертикальное положение, затем поворачивается назад, чтобы закрыть дверь машины. — Всё идёт отлично.

В этот момент тело Тодда перекашивается, и он вываливается из инвалидного кресла лицом на заснеженный тротуар.

Парк смотрит на меня. — Тут есть ремень безопасности или что-то ещё, чем мы бы могли пристегнуть, чтобы он не выпал?

— Я так не думаю.

— Ладно. — Парк присаживается, снова поднимая тяжёлое тело Тодда. — Раз. Два. Три. Поднимаем. — Он ворчит, усаживая его обратно в кресло-каталку. Парк смахивает хлопья снега с его куртки и лица. — Наверное, в этот раз нам стоит придерживать его за плечи, чтобы он не выпал.

— Хорошая идея. — Я хватаюсь за край инвалидного кресла и толкаю тело Тодда назад, пока Парк везёт кресло вперёд. — Я очень нервничаю из-за этой части плана.

Парк одаривает меня одной из своих очаровательных улыбок. — Что может пойти не так?

Всё.

Буквально всё.

Автоматические двери открываются, и медсестра за стойкой регистрации приветствует нас. — Здравствуйте, мистер Брэдшоу. Мисс Уоррен.

— Марла. — Парк улыбается ей в ответ. — Всё готово?

— Ваша мама ждёт вас снаружи в сарае, как вы и просили.

— Приятно это слышать, — говорит Парк, когда мы проходим мимо стойки регистрации и идём по коридору дома престарелых.

Кому приятно слышать, что его больная мать — фальшивая мать в случае Парка — находится на улице посреди зимы в холодном сарае?

Хорошо, в сарае не холодно.

Мы принесли обогреватель прошлой ночью.

Но всё равно.

— Ты уверен, что хочешь это сделать? — Мои глаза изучают лицо Парка. — Потому что мы всё ещё можем изменить план. Я могу выдать себя за Сашу.

— Ты не можешь выдать себя за Сашу.

— Почему нет?

— Потому что Тодд сразу бы узнал тебя.

— Нет, не узнал бы. У меня отличный русский акцент. — Я резко вскидываю руку, изображая русскую женщину. — Друзья. Соотечественники. Русские!

Парк хмурится. — Что это?

Моя рука опускается. — Это мой акцент.

— Нет, ну, типа, что ты вообще сказала?

— О, я не знаю. — Я обгоняю его и открываю дверь, ведущую в заднюю часть дома престарелых. Я придерживаю её, пока он проходит. — Когда-то, когда я была ещё маленькой, я увидела это в кино и никогда не забывала.

— Как бы мне ни нравилось твоё изображение русского, мы придерживаемся плана.

— И это нам аукнется.

— Не, ты слишком волнуешься.

Мы идём по тротуару, пока не доходим до сарая на углу участка. Это здание в виде шалаша с металлическими стенами и бетонным полом. До прошлой ночи в нём хранились инструменты, газонокосилка и снегоуборочная машина. Но вчера мы превратили его в Терминал 30 порта Сиэтла.

Я дёргаю за ручку огромной металлической двери и открываю её, чтобы мы вошли. Там один прямоугольный деревянный стол и два металлических стула, и всё.

Мэри Брэдшоу стоит в центре комнаты спиной к нам. Она медленно поворачивается, выглядя совершенно другой женщиной по сравнению с тем, когда мы видели её в последний раз. Её серебристо-белые волосы аккуратно уложены в каре и закручены под подбородком. Губы накрашены красной помадой. Её золотистое платье-макси с V-образным вырезом, длинными рукавами и четырьмя декоративными пуговицами, которые начинаются в нижней части грудной клетки и заканчиваются чуть ниже пупка. Завершает образ длинное сверкающее ожерелье, которое создаёт впечатление, что она собирается выйти на красную ковровую дорожку, а не заключить сделку по покупке химического оружия.

Я не знаю, насколько Мэри подходит на роль Саши Петрова: русского независимого торговца оружием. Чёрт возьми, настоящий Саша Петров, вероятно, мужчина, но поскольку это универсальное русское имя, а Тодд и Саша никогда раньше не встречались, и так как Мэри — единственная актриса, которую мы знаем, это должно сработать.

— Вы опоздали. — Мэри поднимает подбородок и смотрит на нас. — Мне не нравится, когда люди опаздывают на съёмки.

Впервые я вздохнула с облегчением.