Мы остаемся свободными

– Людям надо было выживать, – спокойно пояснил Вар, – и нельзя их за это осуждать. Каждый выживал как мог и как умел. На станции пригласили работать самых лучших и самых образованных. Провели труднейшие тесты и строжайший отбор. И на станциях установили новейшие технологии, позволяющие создавать людей без помощи женщин. Дорогостоящие и сложные, они помогали полностью контролировать людское размножение. Право иметь потомство принадлежало только самым лучшим.

Эти технологии получили в правительстве название «Естественный отбор», хотя ничего общего с ним не имеют. Это искусственный отбор, если называть вещи правильно, – пояснил Вар. – Они сами решали: кому жить, кому умирать. Уже тогда было принято решение сократить население Общего материка вдвое, то есть убрать половину населения резерваций. Потому что их нечем было кормить, и они представляли реальную угрозу благополучию тех счастливчиков, которым повезло обосноваться на втором материке. Второй материк носил название Всемирный. Видимо, тогда уже считали, что на нем будет сосредоточен весь мир.

А дальше началась война. Сначала она вспыхивала мелкими восстаниями в резервациях, но после того как повстанцы захватили несколько воздушных крейсеров Всемирного материка, после того как на их сторону перешла часть сенатской гвардии, война разгорелась в полную силу.

В гвардии многие имели родню в резервациях. На службу частенько набирали тамошних людей, – пояснил Вар, – и, конечно, они желали своим родным лучшей судьбы и были возмущены тем, какая творилась несправедливость.

Война разгоралась, и как раз в это время Международный сенат создал первую армию роботов. Это были доны-15. Они почти решили исход битвы, если бы повстанцы не научились перепрограммировать их. Случилось так, что несколько программистов перешли на сторону восставших. Да и среди обитателей резерваций нашлось несколько толковых людей. Война вспыхнула с новой силой, кровопролитная и тяжелая. Люди уничтожали друг друга с удвоенной яростью. Бомбили города Всемирного материка, бомбили резервации, топили корабли-платформы, на которых жили люди. В итоге Международный сенат решил применить новейшее ядерное оружие, усовершенствованное и обладавшее огромной разрушительной силой.

В результате точечного ядерного удара часть материка повстанцев ушла под воду, и кажется, война была окончена. В этот момент и появился вирус. Вернее, это появилось все сразу. Вирус и пришельцы. – Вар задумчиво почесал макушку и вдруг быстро развел руки: – Я лучше покажу вам. Кое-что у меня есть в записях.

Между его ладонями возник прозрачный голографический экран, похожий на куб, в нем появились фигуры людей. Они приблизились, увеличились, и вот уже на Таис и Федора смотрело губастое темнокожее лицо с седыми курчавыми волосами, короткой бородкой и широким носом.

– Это старший советник Сената. Он поднялся через Гильдию, стал главным производителем роботов. Его карьера развивалась столь стремительно, что можно было только позавидовать. Первое время никто не знал, откуда он появился. Торговая гильдия, владеющая половиной производственных станций, сделала его своим представителем, а убеждать он умел. Он был первым синтетиком, получившим власть. Никто тогда даже подумать не мог, что это ненастоящий человек. Синтетики постепенно забирали власть в свои руки. Выглядели они как обычные люди и действовали умно и ловко. Они владели новыми технологиями. Торговая гильдия сильно поднялась в те времена.

Так оно и получилось. Торговая гильдия, ставшая обладательницей уникальных технологий и уникального производства, стала гигантской корпорацией, обладающей огромной властью. Очень скоро в Международном сенате ничего не решали без нее.

В разгар войны появился и вирус. Сначала небольшие вспышки в резервациях приводили почти к стопроцентной смерти заболевших. После вспыхнула настоящая эпидемия, когда стали заболевать даже члены Международного сената. Появились первые перерождения – когда выжившие вдруг превращались в животных.

У меня есть несколько записей, которые сделали в бедных деревнях на Общем материке, там, где и находились резервации. Можете посмотреть, – пояснил Вар и еще шире раздвинул ладони.

На голограмме появились странные квадратные домики, слепленные из каких-то серых блоков. Окна в них не имели стекол, а проемы – дверей. Так, черные квадратные отверстия, зияющие пустотой и мраком. За ними пыльные пустые холмы, залитые жарким солнцем, какой-то круглый бетонный бункер, чернеющая вышка – вот и весь пейзаж. Голо, пусто, уныло и, видимо, жарко.

Таис видела, как дрожал от жара воздух, как летела оранжевая пыль. После из-за бункера послышался резкий вой, какие-то крики, и на дорогу, ведущую к домам, выбежали несколько человеческих фигурок. За ними следом выскочила тройка фриков. Полностью переродившиеся твари блестели белой шерстью, а их худые поджарые тела двигались так быстро и ловко, что можно было даже назвать этих животных красивыми. Довольно ладные дикие твари, гонящие свою добычу.