Мы остаёмся жить

Геноцид марсиан, с последующим полным уничтожением населения, а так же разрушением городов – никому не был выгоден, даже кровожадной корпорации. Вместо этого, мы приняли решение сохранить марсианские жилища для тех, кто приедет сюда на смену мятежникам и кто возьмёт в руки их работу. Для жителей Красной планеты, пожелавших сдаться на милость освободителям, будут восстановлены те условия, в которых они жили до мятежа. Марсианская корпорация – не мясорубка; зачем ей убивать всех без разбору – особенно тех, кто умеет признавать свои ошибки. Марс был бы снова заселён – на этот раз, куда лучше прежнего. Земля так и трещит по швам от переизбытка ртов и рабочей силы, когда они так необходимы здесь. Только представь – как разрослась бы цивилизация на этой планете! Хотя, насколько я помню, вы хотели сделать то же самое, только без корпорации. Впрочем, не важно. В нашем плане победы, новые колонисты должны были отстроить разрушенное и восстановить производство – на этот раз, уже под более жёстким контролем, чтобы избежать повторного мятежа.

Возможно, у нас не хватит морских пехотинцев, чтобы в честной схватке сразить всех непокорных марсиан. Но мы ведь и не варвары; нам нет никакой нужды расправляться со всеми, к тому же с глазу на глаз. Нам известен древний, как сами войны, метод, который обеспечивает победу – это обезглавливание вожака. И тогда, вся стая разбежится и либо покориться сама, либо её легко будет придушить силой – а нашему брату больше и не надо.

В нашем случае, вожаком Марса являлся не ваш президент, Марк, вроде так его звали; если бы он был тем, на ком всё держалось, то в этой войне погибло бы в десяти раз меньше людей, да и сама она закончилась бы быстрее и легче. О, нет. Он, может, и был героем революции, но час его славы и силы давно прошел; и смерть его ничего не изменит.

Настоящим героем войны, безусловно, и для граждан, и для солдат – был ты. Поэт по имени Артур в своей поэме «Олимп» сравнивал тебя со всеми античными героями, отважными и смелыми, не робеющими ни перед чем. Людей, имеющих такого вожака, просто так не победить. К тому же, нам обоим известно, что избавиться от тебя попросту невозможно. Ты можешь в одиночку выйти против тысячи моих лучших людей; и тогда у меня в армии будет на тысячу человек меньше. Нет, бесполезно. Ты даже представить себе не можешь, как на военном совете я пытался объяснить то, что пытаться избавиться от тебя – пустая трата сил и времени. Они, как стадо баранов, отказывались это понимать. Но в конечном итоге, были вынуждены согласиться, что уж лучше, чем от тебя избавляться – нужно взять Елену – сердце восстания. Не оставить от этого гнойника камня на камне. Руины самого большого и прекрасного из марсианских городов – будут памятником и живым напоминанием о вашей самоуверенности и глупости для тех, кто будет жить на этой планете под руководством корпорации в будущем.

Синь Ченг Ши и Елена – два первых и самых густонаселённых города на этой планете, расположившихся по обе стороны Большого каньона в долинах Маринера. В военном совете долго шло обсуждение уничтожения всего живого в этой проклятой долине с космоса, с помощью бомбардировки. Не буду скромничать и скажу, что приложил титанические, сверхчеловеческие усилия для того, чтобы этого не произошло, в первую очередь, напомнив воякам-бизнесменам об убытках, которые последуют за подобным легкомысленным вандализмом. Ведь так называемый «Лабиринт Ночи» – в котором находятся долины Маринера, был и остаётся крупнейшей шахтой по добычи сырья, из которого производится чуть ли не половина всей земной продукции! Потеря подобного предприятия, а так же городов и селений в этой области – приведёт к космическим потерям и убыткам.

Сторонники «тотального уничтожения» привели аргумент, что вовсе необязательно уничтожать всё живое; можно выстрелить пару раз из «Большой пушки» по Елене, а Синь Ченг Ши и прочие населённые пункты оставить нетронутыми. Но я сразу сравнял с землёй подобные глупости – взрывная волна и осколки не оставят ничего живого в огромном радиусе. Нет никаких оснований пускать в расход Синь Ченг Ши, его граждан и предприятия, которые проявили большую лояльность к освободительным войскам, чем их соседи еленианцы.