Мы остаёмся жить

И дураку ясно, что пока мы стоим на месте, наша ведьма зря время не теряла, и наверняка успела сбежать из города. Нам с рыцарем тоже следовало отправиться в путь, чтобы иметь хоть какие-нибудь шансы догнать её. Но пока рана рыцаря заживала, у меня было время подумать. Странное чувство не покидало меня – и моего нового друга, видимо, тоже. В тот день, когда он смог подняться с кровати и сделать первые несколько шагов, мы сказали это одновременно, глядя друг другу в глаза:

– Она ещё здесь.

Но почему бы ей не убежать, чуть не прикончив нас обоих?! Сложно истолковать – но некоторые мысли и не требуют объяснений. Возможно это такой обманный манёвр. А возможно и то, что ведьма вселила в наши с рыцарем головы идею, что она прячется где-нибудь в городе, чтобы окончательно сбить нас с толку.

– И всё же, мы не можем ничем доказать, что она ещё здесь.

– Да, мы действительно можем глубоко ошибаться на её счёт, – подтвердил рыцарь, – зато её вина для нас – безусловна, как наша вера в Господа. И одного этого нам хватит, чтобы вершить правосудие.

Если говорить точнее: месть. Хоть это и обман, что в мире, где столько войн, предательства, нищеты и невежества – ещё найдётся место и для справедливости; только для праведной мести. Мне редко приходилось сталкиваться с этим чувством. Четверть жизни я просидел в библиотеках, полжизни я блуждал по миру, и оставшуюся четверть обчищал кошельки богачей. Не так уж и много я успел повидать – ведь у меня всего два глаза, а не двадцать тысяч. Я ни к кому особо не привязывался – даже к тем, кому говорил, что люблю их. Каждый век я встречал одних и тех же персонажей – в разных костюмах, но с неизменной жестокостью. Беспредельно много времени – это слишком мало времени. Чем дольше живёшь – тем сильнее время сужается в памяти. Я сам до конца этого не понимал и надеялся лишь, что перед тем, как рыцарь разрубит ведьме голову надвое, он даст мне время задать ей пару вопросов. Да, мной руководила не одна только месть; ещё было любопытством.

Ещё мне казалось, что она живёт намного дольше, чем я. И своё время, в отличие от некоторых, потратила с пользой. Шестнадцать лет – какой обман. Человечеству тоже всегда шестнадцать лет, как я всегда говорил. Значит ли это, что она одного возраста со всем нашим родом?! Хоть тогда и была ночь, я разглядел её лицо, и оно напоминало мне теперь не молодую девушку, а уродливую старуху. Когда мы ещё были заодно, мне казалось, что она постоянно хочет мне что-то сказать – нечто важное; но не делает этого, потому что ждёт, пока я сам спрошу её. Теперь, нам предстоит найти её в лабиринте из трёх сосен и забыть о ней навсегда, прикончив. Как же эта погоня напоминала мне наш безумный век.

Рыцарь иногда молился вслух, а я пытался найти ответ в своей внутренней пустоте: как и где нам найти ведьму?

И я, и я рыцарь – целыми днями мы оба сидели на одном месте и ничего не предпринимали. Он смотрел на меня, размышляя о чём-то, а я всеми силами старался его не замечать. Мы оба ждали, что ведьма сама снова даст о себе знать. Если это правда, то что бы мы ни делали – всё это будет бесполезной тратой сил и времени. А если нет, то…

Ночь, в которую она приснилась мне, было сырой и холодной, будто после дождя, шедшего несколько дней. Я встретил её без вражды; и она говорила со мной так, будто я никогда и не желал её смерти:

– Значит, ты говорил мне правду о том, что ты бессмертный, – в голосе её звучала неуловимая нотка надежды.

– Это не отменяет того, что ты хотела убить меня. И злюсь я так, будто всегда был простым смертным.

– Будь ты им на самом деле, ты уже давно был бы мёртв. После таких ран в живых не остаются. Ты сказал, что бессмертен – именно тебя я и искала. Но я не могла поверить тебе на слово – слишком велик риск. Если бы ты тогда сказал о своём бессмертии в шутку – за неё ты бы расплатился жизнью. А так: ничего особенного с тобой не произошло.

– Ты предала меня и убила. Все, кто поступают так – заканчивают плохо.

– Ты действительно так хочешь убить меня после этого?

– Я хочу получить ответы: кто я? Зачем я появился на свет таким? И как это можно прекратить?

– Значит, мне не о чём беспокоится – ведь я не могу сказать того, что ты так хочешь услышать, поскольку не знаю. Всё, что я знаю: ты – такой же, как и я, хоть убить меня будет намного проще, чем тебя. И всё же, я сильнее; хоть я и не хотела такой власти.

– Отрубить голову, сжечь, забросить на дно океана – с ведьмами можно расправиться.

– Я не враг тебе. И я тоже не желаю зла ни тебе, ни рыцарю. Ваш враг – совсем другой человек.

– Кто он?

– Не могу сказать. Если он узнает, что вы раскрыли его – то всем нам конец. Я должна найти способ избавиться от него так, чтобы больше никто не погиб по нашей вине. Вы с рыцарем должны прекратить.

Как появилась, так она и исчезла из моего сна. А что было дальше – навеки будет утеряно в памяти, потому что в конце этого сновидения лежали все ответы.