«Мы от рода русского...»

Другая же статья не оставляла никакого сомнения в том, против кого был направлен русско-византийский военный союз в первую очередь. Она называется «О Корсуньстей стране» («О Корсунской стране»), Кор-су ныо на Руси называли греческую колонию в Крыму — Хсрсонес, и речь в'этой статье, следовательно, шла о херсонесской стороне — о прилегающих к городу землях Северного Причерноморья и Крыма. В этой статье говорится, что русские обязуются сне нмать волости*- в этой «стране». В то же время если русский князь где-либо будет вести воину и попросит у Византии помощи, то получит столько греческой подмоги, сколько потребуется; «...да воюеть на тех странахъ, и та страна не пока-ряется вамъ, и тогда, зще просить вой у насъ князь рускнй да воюеть, да дамъ ему, елико ему будеть требе». Что же это за «страна» в здешних краях, против которой Русь может вести войну, которая «не покаряет-ся» Руси и против которой Византия готова предоставить воев русскому князю столько, сколько «ему будеть требе»? Только Хазария, хотя в этой же статье говорится и о необходимости руссов выступать против «черных болгар», кочевого народа, обитавшего в Приазовье и, видимо, частенько нападавшего на здешние греческие поселения. Итак, Хазария — враг Византии и Руси, против которой было направлено острие русско-византийского военного союза. Но это, так сказать, стратегическое направление союза, подготовка к борьбе против врага еще мощного, опасного, имеющего прочных и сильных союзников в Приазовье, Поволжье и на Северном Кавказе. И неизвестно еще, когда наступит подходящий момент для совместного выступления. Ясно одно, что, покинутая своим прежним союзником, лихорадочно ищущая поддержки где только можно, в том числе даже в далеком Хорезме, оставленная практически один на один с могучим северным соседом — Русью, Хазария была обречена. Вопрос заключался в том, когда, при каких обстоятельствах Русь нанесет ей сокрушающий удар.

А пока для союзников стояла первоочередная практическая задача — отпор арабам, которые вели наступление на византийские владения и с востока, и с запада,

И вот уже русский отряд в 629 воинов отправляется в составе императорской армии в экспедицию против Крита, затем вместе с дружественными Византии болгарами и армянами сражается против сирийского эмира. Но самое главное: на следующий год после заключения русско-византийского договора 944 года Русь, видимо, верная своим союзническим обязательствам и, как и прежде, влекомая в богатые восточные края, вновь организует масштабный поход против закавказских противников Византии.

Сообщение об этом русском походе донес до нас персидский автор X —XI веков Ибн-Мискавейх. Он рассказал, как «отправилось войско народа под именем руссов к Азербайджану. Устремились они к Бердаа, овладели им и полонили жителей его... Руссы, — пишет он,— прошли из Черного моря к устью реки Куры и поднялись вверх по ее течению до этого города, бывшего в ту пору столицей кавказской Албании, будущего Азербайджана, и захватили его». Там они повели себя несколько иначе, чем во время прежних подобных нападении, Они не предали город разграблению н пожару, а «сделали объявление, успокаивали жителей его (города) и говорили им так: ,,Нст между нами и вами разногласия в вере. Единственное, чего мы желаем,— это власти. На нас лежит обязанность хорошо относиться к вам, а на вас — хорошо повиноваться нам"».

Однако мирные отношения с жителями Бердаа продолжались недолго. В городе вспыхнуло восстание против руссов, и тогда пришельцы взялись за оружие. Они учинили разгром албанской столицы. Жители были ограблены: каждый из них должен был выкупить спою жизнь; взамен принесенных ценностей руссы вручали нм «кусок глины с печатью, которая была гарантией... от [нападений] других».

Затем среди русского войска начались болезни. На Бердаа наседали местные мусульманские войска. Под их натиском, после тяжелых боев руссы однажды ночью ушли к Куре, где стояли их суда, н отплыли на родину.

Их пребывание в Закавказье затянулось на несколько месяцев.

Но не только Ибн-Мискавейх поведал об этом походе. Сведения о нем сохранились и в других восточных сочинениях. В них говорится, что руссы «подобно вихрю распространились по всему Каспийскому морю» вплоть до Бердаа. Есть сообщения о том, что местные женщины попытались отравить руссов, после чего те безжалостно расправились с жителями и, забрав несметную добычу, после пребывания в Бердаа в течение шести месяцев, отбыли в «страну свою». Один из авторов даже сообщает, что, захватив всю округу, русское войско расположилось не в самом Бердаа, а в его окрестностях — в соседнем селении Мубараки,

Как бы там ни было, какие бы сведения ни дошли до нас, ясно одно, что поход этот поразил современников, стал заметным событием в военной истории края.

Но он еще важен и тем, что приоткрывает завесу над весьма туманной историей взаимоотношений Византии — Руси — Хазарни этого времени. Он как бы дополнительно высвечивает те внешнеполитические линии, о которых мы говорили выше.