«Мы от рода русского…»

Греки обвиняли Преславу в вероломстве, в скрытой борьбе против Византин руками венгров, грозили. Болгары либо не хотели, либо не могли препятствовать венгерским рейдам. Вполне возможно, что в болгарском руководстве по этому вопросу тоже не было единства, и борьба про- и аитивизантийской группировок в центральном правительстве отражалась и на отношениях с венграми. Ненавистники Византии с удовольствием использовали военную силу венгров в борьбе протнз своего заклятого врага - империи.

Существует любопытное известие арабского автора Яхьи Антиохпйского, который записал в своем историческом сочинении, что болгары, воспользовавшись отвлечением византийских сил на Крит, напали на окраинные владения империи и опустошили их. Кто совершил этот набег, с чьего ведома, знало ли об этом правительство в Преслане, или это была инициатива настроенных антпвизантийски и неуправляемых местных феодалов,- сказать невозможно, но ясно одно, что не все так просто было в отношениях Болгарии и Византии, и выставленные греками условия о возобновлении мирного договора, условия унизительные, оскорбительные для достоинства болгар, указывали на всю степень недоверия и ненависти, которую питали правящие круги Византии к Болгарскому царству.

В Киеве с тревогой следили за развитием болгаро-византийских отношений. Место прежнего дружественного Руси Болгарского государства заняла слабеющая, оказавшаяся в руках провизантийской группировки, враждебная Руси Болгария. Это было вдвойне опасно и потому, что Болгария испокон веков контролировала русские торговые пути вдоль западного берега Черного моря, через низовые дунайские города вплоть до византийской границы. Объединение Болгарии с печенегами и остатками хазар могло представить серьезную опасность для Руси с юго-запада, поставить под вопрос существование русских форпостов в устье Днепра, на Бе-лобережье. И понятно, что в интересах Руси было поддержать любые антивизаитийские действия определенной части болгарской знати.

В 966 году Никифор Фока двинул к границам Болгарии свои войска, а Калокир срочно выехал в Киев, звать, как считает Лев Дьякон, Святослава против Болгарии.

Греки повоевали пограничные владения Болгарии, овладели здесь многими, городами, но идти сквозь Балканы на Преславу Никифор поостерегся. Отправив к Святославу Калокнра, он и вовсе прекратил против болгар военные действия и вновь переключился на борьбу с арабами: отослал флот в Сицилию, сам же во главе сухопутной армии направился в Сирию.

В это время в Киеве Калокир вел переговоры со Святославом, и рождалась мысль о походе русского войска на Дунай и далее на Константинополь с тем, чтобы нанести решающий удар Византии, а заодно помочь Кало-кпру овладеть императорским троном.

Й все же и здесь Лев Дьякон погрешил против истины, как и в случае с объяснением истинных причин разрыва отношений между Византией и Болгарией. Он замолчал обстоятельства чрезвычайной важности: скрыл или не знал факт состояния воины между Византией и Русью в 965 или в 966 году.

Именно об этом рассказал хорошо осведомленный арабский хронист, уже знакомый нам Яхья Антиохнйский.

Описывая события этого же периода, он отметил, что византийский император отправился походом на болгар «.«и поразил их и заключил мир с руссами - а были они в воине с ним - и условился с ними воевать болгар и напасть на них». Все в этом сообщении сходится со сведениями Льва Дьякона. Лишь одну новую деталь сообщает арабский автор - но какую! - о войне между Русью и Византией в этот период и о заключении между ними мира, одним из условии которого являлось согласие Руси напасть на Болгарию.

Но можно ли верить арабскому автору, не выдумывает ли он этого конфликта, о котором молчат византийские источники? Оказывается, что нет.

Действительно, после разгрома Хазарии в течение 965-966 годов не было слышно о каких-то крупных походах Святослава. Подчинение вятичей после сокрушения каганата, возможно, такого похода и не требовало.

Но где же провел Святослав этот период времени? Вернулся ли он в'Киев или пытался закрепить за собой завоеванные районы? А может быть, он оставался в своих владениях на Тамани?

Ответить на эти вопросы помогает обращение к позднему русско-византийскому договору, который заключил Святослав, уходя с Балканского полуострова. Он дал обязательство грекам; «Яко ни кол и же помышлго на страну вашю, ни сбираю вон (воинов), ни языка иного (т. е. войска другого государства) приведу на страну вашю и елико есть подъ властью гречьскою, ни на власть корсуньскую (на Херсонес) и елико есть горо-довъ ихъ, ни на страну болгарьску».