Мы под запретом

— Мама, — вторю ей, — я только день, как прилетела, мы не виделись полгода, а ты уже замуж меня норовишь спихнуть.

— Ну, нет, дорогая, — идет она на попятную, — просто я тебе добра желаю.

— Спасибо, мамуль. — Встав из-за стола, насколько позволяет мне мой живот, обнимаю ее со спины и целую в макушку. — Я вас тоже люблю. — И замираю на мгновение, впитывая тишину и покой родного очага.

Я так соскучилась! Мне так их не хватало! Но эти полгода были нужны мне для самостоятельного принятия многих решений. А еще я простила родителей, точнее, даже не простила, а приняла их «ошибки». Наверное, повзрослела. Возможно, успокоилась.

Но точно не выкинула ЕГО из сердца. Запрятала все чувства к нему не хуже Кощеевой смерти и слепо верю, что там они и останутся — на самом дне моей души, закрытой для новых чувств.

— Папе привет, — отстраняюсь от мамы и быстро разворачиваюсь, спеша на выход. — Я поеду, прогуляюсь, к Лёле заеду и ночевать в городе останусь, — воодушевленно тараторю я, пряча накатившиеся слезы и огромную дыру в сердце.

— Хорошо, — одобряет мама. — Маруся, правда, расстроится, когда из сада придет, а тебя нет.

— Скажи ей, что в выходные я вся ее. Поедем погулять, может, до зоопарка доберемся.

Пока я переодеваюсь в удобный джинсовый комбинезон, теплый свитер и любимые кроссовки, к воротам подъезжает заказанное такси. Хватаю куртку, рюкзак со стратегическим запасом, телефон и, поцеловав маму на прощание, выхожу в майский полдень. Жмурюсь от ласковых лучиков весеннего солнца, скользящих по моему лицу. Улыбаюсь порывам хулиганистого ветерка, бросающего в меня пригоршни облетающих лепестков с цветущих в мамином саду вишен, и, удобно расположившись на заднем сиденье поджидавшего меня автомобиля, диктую водителю адрес.

И пока мы добираемся до места назначения, зависаю в социальных сетях, активно общаясь с любимой подругой. У нас у обеих многое изменилось за эти полгода, и есть что рассказать друг другу. Но, несмотря на скорую личную встречу, где мы вначале зальем слезами радости все кругом, бабский треп на отвлеченные темы в сообщениях чата — как хороший аперитив перед подачей основного блюда.

— Приехали, — сообщает мне мужчина, и я, оторвавшись от активного набора очередного послания для Лёли, вскидываю голову, с удивлением отмечая до щемящей боли знакомое место.

— Спаси-ибо, — медленно тяну я, расплачиваясь за поездку. — А я точно этот адрес называла? — неуверенно интересуюсь, не спеша покинуть салон.

— Да, — кивает водитель и показывает мне свой телефон с полной информацией о моем заказе.

Забавно!

Грустная улыбка скользит по моему лицу, а я на мгновение замираю, сжимая до побелевших костяшек дверную ручку.

— Девушка, вы выходите? — Поторапливая меня, таксист поглядывает на свой телефон. — А то у меня уже следующий вызов.

Отрываю взгляд от окна, через которое рассматривала ничуть не изменившуюся вывеску когда-то любимого, очень уютного кафе, смотрю на начинающего нервничать водителя и нажимаю на рычаг.

— Да, спасибо, что подвезли.

— Не за что, — летит мне в спину, и только я успеваю захлопнуть дверь и на шаг отступить от автомобиля, как он резко стартует с места, обдавая меня мелкими брызгами грязной воды из-под задних колес.

Вздыхаю, пряча приступ ностальгии, сжимающий сердце в тиски, за бравой походкой.

Как и снаружи, внутри ничего не изменилось, и даже наш столик свободен. Присаживаюсь за него, повесив куртку на вешалку, и делаю заказ: неизменно молочный коктейль и пара десертов, больше я не съем, а помогать мне их «уничтожать» в этот раз некому. Милая девушка-официантка, записав все в маленький блокнот, удаляется, а я, чтобы не утонуть в омуте воспоминаний, набираю Лёлин номер.

— Приезжай, — прошу ее, как только она отвечает на мой вызов. — Я сейчас скину адрес, вызывай такси и приезжай. Я одна не справлюсь.

— Уже еду. — Лёля без лишних расспросов подтверждает свою готовность ринуться мне на выручку. — Шли локацию.

Легкая дрожь от бури нахлынувших эмоций мешает мне оперативно сбросить данные, но я все же это делаю, затем откладываю телефон и впервые за полгода сожалею, что мне нельзя выпить чего-нибудь покрепче, чем коктейль из молока, мороженого и фруктового сока.

Лёля приезжает достаточно быстро, и мне становится гораздо легче. А ее двухмесячная малышка не дает нам забыться во времени и засидеться до критического часа.

Мы находим массу тем для разговора, минуя грустные. А затем всей нашей дружной девчачьей компанией идем гулять в ближайший парк. И я почти не вспоминаю, как прохаживалась под руку с Сашей по этим самым тропинкам, как мы целовались вон под тем деревом и он обещал быть со мной всегда.

— Кир, — выдергивает меня из водоворота памяти взволнованный Лёлин голос, — у тебя все нормально?

— Да. — Я пытаюсь быть искренней и улыбаюсь подруге. — Все нормально, — успокаиваю ее, стараясь не думать о прошлом и о том, как бы было все сейчас, если бы…

— Поехали к нам? — предлагает мне Лёля, когда мы, уже порядком находившись и надышавшись свежим воздухом, разворачиваемся в сторону выхода из зоны отдыха. — За нами сейчас Кирилл заедет.