Мы-Погодаевские

Деревня нищала, деревня тощала,
Но были надежды полны и бабы и деды,
Что весть о Победе дойдет до родной стороны.
Старушки молились, подростки трудились,
Пока не погаснет заря.
На воздухе вольном, чем были довольны,
О голоде не говоря.
Овсюг и картошку — и то понемногу —
Глотали, давя тошноту.
Трудились, не ныли и даже забыли,
Про городки и лапту.
И слушали вместе по радио вести,
Когда дождь на улице лил:
Бои — непременно, успех — переменный,
Везде — равновесие сил…

* * *

Помню: от страха сжималась душа,
дыбились волоса,
Когда свирепый декабрь дышал
холодом жутким в глаза.
На печке бы русской в мороз лежать,
нос сунув за дверь едва.
Но надо в школу утром бежать
километра за два.
— Беги, — провожает с порога мать,
— Когда бежишь — теплей,
Но как ни бежишь, начнет пронимать
холодом до костей.
Туман — вплотную, ничего не видать,
шуршит леденяще мгла.
А одежонка — лиха беда:
заплата к заплате легла.
Лицо в рукавички уткнув плотней,
оставишь глаза одни.
В тумане — луна, и бежишь под ней,
кляня морозные дни.
Болтается сумка через плечо,
колотится в левый бок.
Торчит из ичига сена клочок
сквозь лопнувший передок.
…Где-то на западе гремит война,
Гибнут отцы в огне.
А здесь, в Сибири, стоит тишина,
и стыдно становится мне.
Подумаешь, самую малость промерз.
На фронте в сто раз трудней!
И вот уже лютый мороз — не мороз,
и школы крыльцо родней.
Глядишь, ты в школе морозу назло,
доволен чуть — чуть собой…
Румяная печка держит тепло
за маленький подвиг твой.

Часть VI

Строительство аэродрома. Год 1913