Читаем Мы-Погодаевские полностью

Свойственна сибирякам сила и отвага.Благодарна землякам и Москва и Прага,Был на Волге сущий ад днями и ночами,защищали Сталинград наши илимчане.Шли с гранатами в руке, шли сквозь смерть и горе.Гибли в Курске, на дуге, и тонули в море.В мерзлых северных краях, в суховеях КрымаОтличились вы в боях, воины Илима.Сколько их ушло, мужчин? Ведь район не малый,А погиб — то не один, тысячи, пожалуй.Слезы — это не сироп, солонее малость…Сколько вдов — то и сирот горевать осталось.Может быть, они герои? Нет, не угадаете,Вот с войны вернулись трое, и все — Погодаевы.В срок третьем — Александр, в сорок пятом(в апреле) Полинар.Год спустя — Василий…Да, война — такое зло — слезы кровью выжала…Повезло им, повезло, что на фронте выжили.Деревня Погодаева оплакивала их:Красивого Алаева, прокопьевских двоих:И Якова Костенкова… здоровых, молодых,Легли в могилы братские почти все Замаратские.Хожу за деревенскими сараями,Срываю паутинок тонких нить,Иванами я брежу, Николаями,Которым никогда здесь не ходить.Они в «войну» играли на поскотине,«Сражаясь», шли в атаку «рать на рать»,Душой и сердцем чувствуя, что РодинеС фашистами придется воевать.Потом они, солидно повзрослевшиеНа нас, мальцов, глядели свысока.Их руки, от работы огрубевшие.Взводили сталь учебного курка.Они еще робели возле девушек,Но были стройны и высоки.Под взглядами и бабушек и дедушекШагали на вечерки у реки.…о как мне перечислить их фамилии,Тонка моя для этого тетрадь!Ушли и Алексеи и ВасилииОт извергов Отчизну защищать…Хожу за деревенским. сараями,Срываю паутинок тонких нить,Иванами я брежу, Николаями,Которым никогда здесь не ходить.Не поросло быльем былое, не поросло, не поросло.В сердцах впечатано лихое, войны проклятой всеми, зло.Пусть приходилось нелегко нам, мы шли вперед врагу назло,и у высот по взрытым склонам друзей немало полегло.Но поросло быльем былое и никогда не порастет,Святое братство фронтовое сквозь смертьсолдат вело вперед.Победы счастье удалое вернулось к нам в конце концов,и поколенье молодое гордится славою отцов.Не поросло быльем былое, тверда сыновняя рука,Победы Знамя боевое мы пронесли через века.

Погодаевские мужики

Не знаю, как в других деревнях, только в Погодаевой, находившейся рядом с райцентром (Нижнеилимск), наши мужики попадали под более пристальное внимание районных представителей, особенно из «Осоавиахима», проводивших с нами занятия по разборке и сборке ручного пулемета, «одеванию» противогаза, заставлявших заучивать название ядовитых газов — фосген, дифосген, иприт, люизит — будь им неладно! Также проводились политзанятия, политбеседы. Это перед войной.

Мы, малышня, старались быть около, запоминая по возможности все, что говорилось и делалось взрослыми.

Нам нравилось носить на рубашке оборонные значки: БГТО, ГТО, ЮВС, ВС, ПВХО, получить которые можно было только сдав зачеты, и поэтому мы с успехом уговаривали тех, кого надо, чтобы разрешили сдачу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное