Мы пойдем другим путем! От «капитализма Юрского периода» к России будущего

Между тем действительный «нерв» современной общественной жизни продолжает, несмотря на все разговоры о «классовом мире», лежать в гуще социально-экономических и социально-политических противоречий между различными общественными силами. Безусловно, мир очень далеко ушел от простейшей схемы классового противоречия между пролетариатом и буржуазией. Возникли мощные новые противоречия, тем более специфические в России с ее переходным общественным устройством. Но какой серьезный исследователь станет отрицать противоречия между верхушкой номенклатурно-корпоративных кланов (типа газпромовских или лужковских), действующих вкупе с легализовавшимся (но по-прежнему полумафиозным) капиталом — с одной стороны, и большинством трудящихся — с другой? Или правильнее будет рассматривать их как равноправных партнеров на рынке? Только вот что-то не больно равные у них в России возможности для конкуренции, да и сама конкуренция все больше напоминает времена Первой мировой войны и колониализма. Впрочем, и нынешний «цивилизованный» западный мир характеризуется не столько равноправием «простых» людей, сколько всесторонней гегемонией корпоративного капитала в экономике (где он концентрирует в своих руках основные права собственности), в политике (где реальная власть принадлежит бюрократическому истеблишменту «большой семерки»), в культуре (где massmedia развитых стран контролируют духовную жизнь большинства жителей Земли).

Или мы все — россияне с едиными национально-государственными интересами? Но у всех ли русских единые интересы, и кто же еще Ельцин, Лужков, Черномырдин и К°, как не русские чистой воды, как и Зюганов с Прохановым? Или дело все же не в национальности, а в социальной позиции?

Да и в чем они, эти внеклассовые и внесоциальные интересы российского государства? В целостности территории? А если за это надо платить десятками тысяч жизней и миллиардами долларов, как в Чечне?

Конечно же, единые интересы граждан как агентов экономической жизни существуют: стабильная институциональная система («правила игры»), социальные и экологические нормативы, общенациональные программы развития наиболее прогрессивных сфер и т. п. Точно так же существуют и единые общенациональные интересы (развитие языка и культуры, свобода коммуникаций и передвижения, равноправное сотрудничество с другими народами и защита от посягательств на это равноправие и другие). Но вот «закавыка»: и те, и другие единые для всех граждан предпосылки демократического и культурного общежития готовы отстаивать и защищать, проводить в жизнь только вполне определенные социальные силы (на марксистском языке — субъект социально-демократических преобразований).

И вот здесь национальный (а отнюдь не только компрадорский) номенклатурно-корпоративный капитал вполне может выступить (а в России уже выступает) противником подлинной народной демократии, контроля за властью и капиталами снизу, подлинного народовластия, последовательных антибюрократических преобразований. Крупному капиталу России, сращенному с нашим номенклатурным государством, такие преобразования не нужны и опасны. Им нужен авторитарный режим, бюрократически регулируемая рыночная экономика, слабые и неорганизованные граждане, неспособные на организованную защиту своих интересов.

Для этих целей как нельзя лучше подходят державно-националистическая идеология (мы все — великие русские люди, граждане великой и могучей державы), ориентированная на обездоленных пенсионеров, и либеральная демагогия об обществе равных возможностей — для молодежи, надеющейся на мираж рыночного успеха. Качаясь на этих качелях мнимого противостояния (что должно стать российской пародией на западную двух-партийность)[31], завершающий свое формообразование крупный корпоративный капитал России, сращенный с коррумпированной государственной номенклатурой, сможет (как он надеется) держать в узде полунищий народ, заискивать перед сильным Западом и играть жиденькими мускулами перед слабым Югом. Рамки этой социал-державной и державно-либеральной двухпартийности дадут простор и для схватки корпоративных кланов под ковром, и для интеллектуально-идеологического «плюрализма», вполне безопасного, ибо он парализует единственного врага гегемонизма и отечественного, и международного корпоративного капитала — способных к самоорганизации и сознательной коллективной защите своих интересов трудящихся.

Свои размышления об идейных и методологических основах двух наимоднейших идеологий в России последних пяти лет я хотел бы дополнить еще двумя тезисами.