Мы пришли за миром. Сильнее смерти. Документальная повесть. Первый сезон (февраль – март 2022 года)

— Что с тобой? Ты чего мокрый? — поинтересовался Володя.

— Потом расскажу, — Отто вытянул руки, и кто-то из гэрэушников защелкнул наручники.

— Это чтобы не убежал, надо понять, кто же ты, хлопчик, — прокомментировал боец и подтолкнул Отто вперед, встраивая того в колонну, так как пошумели изрядно и нужно было срочно уходить — прилеты со стороны ВСУ себя ждать не заставят.

Группа вышла из серой зоны и направилась в расположение, а Володя с разведчиком из группы ССО Андрея-Афганца выдвинулся эвакуировать старичка-историка.

— Батя, ты тут? — позвал Володя, но никто не ответил. — Что ж это такое-то? Я сам его привел сюда, сам спрятал. Прикрой меня. Я проверю дом.

Володя скрылся в дверном проеме выбеленной хаты за синим забором, с такими же синими ставнями. Вход окольцевала прошлогодняя виноградная лоза. На веревках так и остались висеть серые от копоти мешки, сквозь дыры от осколков было видно сухофрукты. Из дома не было слышно ни звука. Володя показался из темноты, он был один.

— Ну куда же ты подевался-то, неужели дома чего забыл? — простодушно и совершенно беззлобно проворчал он и направился к дому деда.

По пути они с разведчиком обсудили, почему же старший узнал Отто по гражданской одежде. Пришли к выводу, что, предложив тому «что-нибудь придумать», дали в том числе и задание проработать визуальные признаки, которые позволили бы выделить его из группы. И если командир не ошибся, то вопрос в одном: почему Отто был мокрым и не в камуфляже. Но ответы на эти вопросы можно получить, только вернувшись. Сейчас же нужно найти пропавшего старика.

* * *

Как и думали, он был дома. Бронежилет — на стуле. Шлем — на столе. Рядом со шлемом — керосиновая лампа.

— Отец, ты чего это вернулся? — от радости видеть пожилого друга живым Володя перешел на ты.

Почему-то сейчас он вспомнил своего отца, хотя видел его всего несколько раз в жизни, и то в раннем детстве, и уж точно не мог воспроизвести его образ в памяти. Осталась только тоска. Но в такие минуты он будто встречался с ним — с родным и таким незнакомым.

— Знаешь, Володя, я представил, как вы там, на передовой, под пулями. В том числе за меня и за Марию мою сражаетесь. И так мне стало больно и стыдно. Я подумал, что не хочу сидеть и прятаться, как крыса. От кого? От чего? От своих учеников, которые с ума посходили и стали фашистами?! Ведь и я виноват, что они такие, это я не научил их, не вложил, не воспитал…

— Отставить разговоры! — бодро скомандовал Володя. — Хватит корить себя. Давайте ноги уносить. Быстро! Надевайте жилет и шлем.

Пока Володя говорил, они с бойцом ССО надевали на деда бронежилет и шлем.

— А можно мы лампу и керосин с собой возьмем? И вон те иконы, чтобы фашистам не оставлять на растерзание. А то они придут, своруют, продадут. Мне в монастыре говорили, что не ты на иконы смотришь, а святые с них на тебя. А святых тут бросать не хочется.

— Конечно, конечно, давайте все возьмем. Я в суете как-то и не подумал об этом.

Уходя, Володя повесил на дверь увесистый зам́ок. Вдруг война обойдет стороной этот хутор, тогда и дом, к которому даже Володя успел привыкнуть, сохранится, а зам́ок, пусть символически, будет этот дом охранять.

* * *

Они благополучно вернулись в расположение. Первый вопрос был даже не о «ценности» Отто для нашей разведки, а почему, черт возьми, он был мокрым и в гражданской одежде!

А было вот как…

Кроме всего прочего через старого учителя Галушка получил задачу выделиться из общей массы, когда ДРГ выйдет на место засады. Он начал искать способ, но ни одна достойная идея в голову не приходила.

Стало понятно, что ДРГ будет состоять из опытных головорезов, и поэтому любой вариант гарантированно приводил к смерти. Либо свои убьют, раскусив предательство, либо российский спецназ застрелит вместе со всеми, ведь точно будет бой, сразу убить всех не получится, а в темноте разобраться, где свой, где чужой, будет невозможно. У боевиков хорошие броники, темнота, расстояние, много других факторов. Все это не обеспечивало надежного решения. И тут ему на глаза попалась карта, и он увидел небольшое озеро на пути следования группы. Тут же пришла идея, как все можно обыграть.

Через час Отто пилой и топором прорубал лунки во льду озера, а потом закрывал их ветками и присыпал снегом. Замаскировав ловушки, отметил их ориентирами. И вернулся в расположение. В рюкзак положил сменное белье. По легенде они должны были пересечь линию фронта, войти на российскую территорию, дойти до пригорода, переодеться, и, изображая гражданских лиц, заминировать важный железнодорожный мост, перед этим ликвидировав его охрану. Расчет Отто был на то, что он пойдет по льду через озеро и провалится в прорубь. Его вытащат в мокром камуфляже, понятно, что двигаться, не надев сухое, будет невозможно, и тогда он сможет переодеться, не вызывая подозрений. Таков был план. Он шел впереди группы, так как хорошо знал местность и уже здесь бывал — выезжал к историку, что оформил как «оперативную работу в тылу противника».