Мы с истекшим сроком годности

– Его звали Питер. Он был на пару лет младше меня и тоже увлекался мотоспортом. На последних гонках мы вместе участвовали и… произошла авария. Он всегда был впереди меня, и меня это жутко раздражало, я начал догонять его, я не чувствовал ничего, кроме желания победить, я несколько раз подрезал его, но в очередной раз я не рассчитал силу, и мы врезались друг в друга. Я был в сознании, когда приехали врачи, видел, как наши мотоциклы, превратившиеся в груду металлолома, оттаскивали от мотодрома, видел, как… тело Питера поместили в черный пакет или что-то вроде того. Он скончался на месте. А я выжил. И я ненавидел, ненавижу и буду ненавидеть себя за то, что я сделал. Я убил своего брата.

По щекам Тома потекли слезы, он едва сдерживается, чтобы не зареветь в голос.

– Я думал, что могу справиться, думал, что прошло уже достаточно времени, но, черт возьми, я никак не могу перестать жить иначе, не вспоминая о нем. Я не жалею о том, что стал инвалидом. Это наказание, которое я заслужил. Но лучше бы я умер или же вовсе не приходил в сознание, стал овощем, без чувств и воспоминаний.

Эдриан подходит к Тому и кладет свою ладонь на его массивное плечо.

– Ты справишься, Том. За это время ты стал гораздо сильнее, чем тебе кажется. Я был поражен с самого начала, когда ты решился пойти на гонки. Это значит, что ты уже на полпути к успеху. Ты обязательно справишься, прекращай винить себя.

– Мне очень жаль, Том, – тихо произносит Андреа.

– Ты все время жил с этим, никому ничего не рассказывая, и ты смеешь называть себя слабым? С такой болью может жить только сильный человек, – говорит Брис.

Я не нашла нужных слов, чтобы выразить свое сочувствие. Лишь приблизилась к нему и обняла, чувствуя, как внутри его все клокочет.

Глава 19

У меня скудные познания о Танзании: эта страна находится на Африканском континенте, там жарко, и есть куча заповедников с дикими животными, где каждый день снимают передачи для телевизионных каналов про природу. Несмотря на то что все мы уже скоро окажемся в диковинном мире, куда попасть, я уверена, мечтает каждый уважающий себя путешественник, которого не пугает даже риск подхватить малярию или желтую лихорадку – никто из нас не испытывает радость. Уныние, тревога и разочарование сцепились воедино и нависли хмурым облаком над нами, отягощая наш путь.

Фил, хоть и старается делать вид, что у него по-прежнему прекрасное настроение, глаза его выдают, они потеряли свой блеск. Перевожу взгляд на Тома, и мне вновь становится неспокойно. Почти всю дорогу он молчит, изредка проронит слово и снова погружается в себя. Брис то и дело пытается с ним заговорить, хоть как-то рассмешить, но тот отвечает равнодушием.

Наш самолет приземлился в крупнейшем городе Танзании – Дар-Эс-Саламе. Мои ничтожные догадки об Африке оправдались. Уже к полудню температура перевалила за тридцать. Невыносимо жарко. Африканский зной прочувствовала каждая клеточка моего тела. Стоило мне сойти с трапа, как по спине побежали капельки пота, а жаркие солнечные лучи буквально впитывались в мою черную макушку.

Дар-Эс-Салам кроме того, что является экономической столицей страны, крупнейшим портом, расположенным на берегу Индийского океана, больше ничем и не запоминается. То ли мой глаз уже устал от такого количества мегаполисов, то ли здесь в самом деле нет ничего привлекательного и завораживающего. Город напичкан высокими, серыми, цилиндрическими зданиями, но стоит перевести взгляд несколько в другую сторону, как можно заметить кусочки истинной архитектуры города – старинные соборы, часовни с кирпичным цветом крыши, музеи. К сожалению, у нас отведено минимальное время на Танзанию, и прогулка по улочкам Дара является совершенно невыполнимой задачей. Мы сразу отправляемся в порт, где должны будем найти лодку Хамизи.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я Карли.

– Кажется, мои легкие из-за горячего воздуха превратились в пепел, а так все в порядке.

Пока мы скрывались под тенью небольшого навеса, Фелис успела пробежаться по магазинам, что расположены у порта.

– Так, каждый берет по бутылке с водой и соломенной шляпе. Жара дьявольская, неизвестно, сколько мы еще будем искать эту лодку.

– Кстати, о лодочнике, – говорит Эдриан. – Предлагаю разделиться и отправиться на поиски, так мы сможем не потерять лишнее время. Не забывайте пить много воды, не допускайте жажды, и если кому-то станет плохо – сразу говорите об этом мне.

Услышав напутствия, все начали разбирать воду, шляпы и готовиться выйти из-под тени в зной. Все, кроме Тома. Тот сидит в стороне, уставившись вдаль.

– Томас, поехали, нельзя отставать, – говорю я.

Мой голос вырвал его из прострации, Том оглянулся и начал, наконец, проявлять инициативу.

– О, нет. Опять это унылое лицо, – протягивает Андреа.

– Андреа… – пытаюсь прервать ее я.