Мы с истекшим сроком годности

Патрик рассказал нам небольшую историю про этот остров. В тысяча восемьсот тридцатом году здесь потерпели кораблекрушение австралийские матросы, они спаслись, но их счастье оказалось недолгим. Остров был населен множеством аборигенов, которые не очень-то симпатизировали белым австралийцам. «Хозяева» острова напали и жестоко расправились с матросами. Единственным уцелевшим человеком оказалась Элиза Фрейзер, жена капитана корабля, которая несколько месяцев находилась в плену у аборигенов. Женщине удалось спастись. Одни источники утверждают, что за ней прибыла целая спасательная команда и что кроме нее в плену находились еще несколько членов экипажа, а есть более романтичная версия – Элизу спас беглый каторжник.

В честь четы Фрейзер и был назван этот остров. Сейчас это место можно считать «туристической развлекаловкой», потому что здесь можно и разместиться в шикарных отелях, и полетать на мини-самолете, чтобы с высоты восхититься великолепнейшим пейзажем острова. Но многие туристы приезжают сюда дикарями, как мы, чтобы провести ночь в хилой палатке и вдоволь насладиться удивительной природой этого места.

Мы весь день разъезжаем по острову, оставляя следы шин на рыхлом песке и облако взвихренных песчинок. Вначале мы просто мчимся вдоль берега и на несколько минут останавливаемся у одной из достопримечательностей острова. Перед нами у самого края воды раскинулся огромный ржавый скелет корабля. Патрик вновь принимается рассказывать историю, которую хранит остров. Оказывается, это остатки «Махено», который сначала был гордым трансатлантическим лайнером, а во время Первой мировой войны стал плавучим госпиталем. Он потерпел крушение в коварных водах моря, окружающего остров, и теперь обрел здесь свою вечную стоянку.

Потом заворачиваем в лес, где нас встречают гигантские эвкалипты, бамбуки, мангровые заросли, а дальше наш путь лежит через многочисленные песчаные дюны. Мягкие кофейные холмы, могуче возвышаясь над ровным покровом песка, с каждой секундой перемещаются ветром, который ласково сдувает сотни песчинок с их поразительного выпуклого рельефа. Кое-где встречаются впечатляющих размеров крепости из песка, созданные силами природы, истинными творцами острова.

Остаток дня мы проводим на берегу самого крупного пресного озера с изумительной кристальной, бирюзовой водой. Элис, Патрик и наши друзья из Франции плещутся в озере, а все остальные, включая меня, просто греются на солнышке, лежа на горячем белом песке.

Стемнело. Мы решаем, что местом нашего ночлега должен стать живописный склон, который легко умещает наши палатки и несколько длинных деревьев с пушистой шевелюрой из зеленых листьев.

Полночи мы проводим сидя у костра. Хворост тихо потрескивает, едва нарушая завораживающую тишину, а искры костра взлетают к ночному небу, украшенному россыпью звезд, которые гипнотизируют своим далеким блеском, и если бы не ноющие шейные позвонки, я бы могла всю ночь наслаждаться ими.

– Вы когда-нибудь бывали во Франции? – спрашивает Ксавье.

– Я родом из Франции, но кроме грязных улиц Парижа мне ничего больше не довелось увидеть, – говорит Брис.

– Тогда вы просто обязаны приехать к нам! Мы с Марин откроем вам истинную красоту Франции. Прогуляемся по уютным улочкам Страсбурга…

– О, да! – перебивает Марин. – Вы не сможете не влюбиться в отражение фахверковых домиков в тихой глади каналов.

– А Лилль? Туда стоит поехать хотя бы ради того, чтобы отведать нежнейших мидий в кафе на одной из старинных улиц.

– А закончить уик-энд можно в каком-нибудь из городков Шампань-Арденны и убедиться, что французское вино – самое вкусное в мире, – заключает Марин.

Только французы могут столь картинно говорить о своей родине. Благодаря их поэтичным фразам я уже начинаю потихоньку влюбляться во Францию.

– Вы что, исколесили всю Францию? – спрашивает Андреа.

– Практически. Когда я был в таком же возрасте, как и вы, я блуждал по многим городам, искал вдохновение, пил, влезал в драки с уличной шпаной. Я терял себя в одном городе и находил в другом.

– Да уж, молодость – это отравленные легкие и вечно пьяная печень, – смеется Патрик.

– И как же вы остановились? – спрашиваю я.

– В одной из деревень Прованса я нашел свою спутницу, мою великолепную Марин.

– Вернее, я его нашла, когда он лежал у моста и в пьяном бреду умолял прохожих дать ему воды или глоток вина, – робко смеется Марин.

Ксавье подхватывает ее смех.

– Так и есть. С того момента, когда она подбежала ко мне, дотронулась своей теплой ладонью до моего вспотевшего лба и когда я посмотрел в ее испуганные глаза, я поверил в любовь с первого взгляда, которая раньше мне казалась лишь красивым мифом. Вот вы верите в любовь с первого взгляда?

– О, да, – говорит Том, – но я влюбляюсь с первого взгляда только в еду.