Мы сделаем это вдвоём

- Скажите мне, Алексей Кириллович, чего боится Дуня? И насколько всё это… - Я запнулась, не желая говорить «соответствует действительности» или «реально», а более подходящих маркизе слов придумать не смогла ни на одном из здешних языков.

- Имеет под собой какие-то основания, так, госпожа маркиза? – спросил старец, и остро глянул на меня.

- Верно, - кивнула я.

И вообще хорошо, что мы говорим не на местном языке. Хотя бы деревенские сплетники если и услышат, то ничего не поймут. А будут ли франкийцы подслушивать и сплетничать – не знаю. И ладно.

- Дуня боится мести неприятного человека. К сожалению, я не смог защитить её, когда всё случилось, и её родной дед тоже не смог. Тогда я увёз её с собой. И все эти годы она жила здесь – в тишине и забвении, но жила.

- И что же, кто-то готов её здесь искать? – не верю, вот в самом деле не верю.

- Кто ж знает? Велимир Елизарьев – неприятный человек.

- Я не знаю, кто это, - покачала я головой. – К слову, а должна?

- Нет, маркиза, не должны. Это… человек, унаследовавший графский титул и немалые владения в Понизовецкой губернии, правда, особой силы и влияния при дворе государыни не имевший. И насколько сюда доходят слухи – до сих пор не имеющий.

- И чем наша Дуня его обидела? Она ж безобидная совершенно!

- Дуня-то безобидная? – усмехнулся старец. – Куда там! Целитель не может быть безобидным, просто потому, что знает – как оно там у нас, внутри, устроено, и что сделать, чтобы душу-то от тела освободить. А Дунюшка – не только целитель.

- Всё равно, она не из тех, кто молниями швыряется направо и налево, - фыркнула я, - или язык на привязи не держит, вроде нашего великого мага.

При упоминании Асканио старец вздохнул… и даже чуть улыбнулся.

- Вы, маркиза, на него слишком сильно собак-то не спускайте, или кто тут у вас вместо собак? Коты? Так вот, я за хвост-то его, бестолковца, оттаскал уже.

Я не удержалась, прыснула. Представила, как Алексей свет Кириллыч нашего Асканио за хвост таскает.

- Толку-то, - вздохнула. – Он же снова притащится и привяжется.

- Его влекут загадки, а Дуняша для него – одна большая загадка, теперь и вовсе, как я вижу, - усмехнулся Лосев. – Где она, кстати?

- Спит, бедная. Мы ж с ней ночь почти не спали, потому что кто-то вчера изволил выйти в кожаных сапогах на лёд, - скривилась я.

- Полагаю, господин герцог жив?

- Тоже спит, - отмахнулась я. – Утром порывался забрать весь свой бродячий цирк наверх, но я не дала. Сил у него пока немного, и жар ещё не спал, спорить не выходит. Так что там с Дуней, господин Лосев? Чтобы понять, как лучше её защитить, нужно знать – от кого. Почему-то я думаю, что когда наши маги придут в себя – все, они составят нехилую такую силу. И если кто-то попробует Дуне навредить, то утрётся. И для того, чтобы навредить, ещё нужно сюда попасть, а это в ближайшую пару месяцев затруднительно.

- Верно говорите, маркиза. Понимаете, Дуня в самом деле убила кое-кого, но я считаю, что она права, и можете думать обо мне, что угодно. Я жалею только, что Иван не дожил, и что не спасли её ни он, ни я.

- Рассказывайте, Алексей Кириллыч. Для того, чтобы понимать, от чего защищать и как, нужно знать. А я не знаю ровным счётом ничего. Дуня немало помогла лично мне, теперь моя очередь.