Мы служили на флоте

Прежде чем взяться за этот сборник рассказов, я много времени думал: «Стоит ли вообще браться за перо?». Так как понимал, что «годковщину» никак не обойдешь. Без главы «Годковщина» можно смело в заглавие книги было ставить «Сказки про службу на флоте». Была и вторая сторона этого вопроса – моральная: «Имею ли я право про это писать?». Через «годкощину» прошли все, кто служил на надводном флоте и береговых подразделениях флота (про подводный флот мне ничего не известно) в конце семидесятых и восьмидесятых прошлого столетия, но не каждый, кто через неё прошёл, скажет правду. У сильной половины человечества не принято рассказывать о том, как тебя унижали морально и физически, превращая в забитое и покорное существо человеческого рода, готовое безропотно выполнить любую прихоть «годка». Это была система подавления и унижения личности, противостоять которой одиночка не мог, так как в случае бунта, ты был один – а они (старослужащие) как шакалы стаей наваливались на тебя. Только единицы были способны не сломиться, выдержать побои, и не выполнять прихоти зарвавшихся от безнаказанности и наслаждающихся своей властью над другими отщепенцев рода человеческого, потому что назвать людьми некоторых язык не поворачивается.

«Годковщина» (армейский вариант «дедовщина») – это страшная реальность срочной службы великого и могучего СССР прошлого столетия. Будущих моих критиков я хочу сразу предупредить, что, взявшись за тему «годковщина», я не ставил цель вскрыть социальные причины этого уродливого проявления нечеловеческого, а иногда, не побоюсь этого слова, садистского отношения некоторых старослужащих к молодым матросам. В этой главе я буду писать про то, что видел собственными глазами, и про то, что прошёл сам и прочувствовал каждой клеткой своего тела, а также мнение по этому поводу тех, кто служил рядом со мной.

На юридическом языке я бы дал определение «годковщины» следующее: «годковщина»– это неуставные взаимоотношения старослужащих моряков с молодыми моряками. Но слово «взаимоотношение» – это слишком громко. Больше подходит линия поведения старослужащих по отношению к молодым морякам, так как молодые моряки, а на морском сленге «караси» никакого права голоса не имели, и обязаны были выполнять любую прихоть старослужащего, в противном случае их ждала физическая расправа, а точнее избиение. А дурость или полет фантазии старослужащего определялся только его серым веществом в голове или его отсутствием.

С «годковщиной» молодой моряк сталкивается с первого дня как попадает на корабль. Так было и со мной. По прибытию на Северный Флот из Экипажа нас шестерых «карасей» сначала привели на БПК «Огневой» точная копия, а точнее один и тот же проект, брат-близнец БПК «Стройного». Разместили нас в кубрике БЧ-2(БЧ-2–ракетно-артиллерийский часть). Красавец «Стройный» в это время был где-то в морях, а нам велели дожидаться его возвращения. Несколько дней мы сидели на рундуках (металлические ящики в кубриках прикрепленные к переборке в один ряд и используемые для хранения вещей личного состава, а также для сна в ночное время), боясь лишний раз выйти покурить или в гальюн, потому что с первых наших шагов по палубе настоящего боевого корабля мы стали невольным свидетелями той самой «годковщины», про которую так много слышали по дороге на флот.