Мы строим дом

Так они доползли до самого забора. И вдруг яркий солнечный луч блеснул перед ними. Ослеплённые его горячим светом, они оказались на очень маленькой полянке, окружённой со всех сторон кустами сирени. Это была как бы беседка, созданная самой природой. С тех пор эта полянка и называлась у них «сиреневая беседка». Лиза засмеялась и захлопала в ладоши. Она сейчас же завладела клочком земли, нагретой солнцем, таким небольшим, что она едва уместилась на нём. Светлые её растрёпанные волосы казались пылающими в полумраке сиреневой беседки. И вся она казалась каким-то весёлым, редким цветком, выросшим внезапно и таинственно.

Этот эпизод далёкого детства вытеснили другие дела, дни, путешествия и тревоги. Давно уже двор стал тесен и малопривлекателен, давно забыта сиреневая беседка — поэтому Игорь был очень удивлён, вдруг вспомнив свои детские приключения в таинственном, лесу.

В прошедшее воскресенье он поздно встал и, как всегда, побежал умываться во двор. Распахнув дверь, он застыл на пороге.

Посреди зелёного двора стояла Лиза. Она была в беленькой мокрой майке, розовеющей в тех местах, где она прилипла к гелу, и в чёрной юбке, тоже мокрой, прильнувшей к голым ногам. На верёвках колыхалось только что развешанное белье.

Лиза стояла отдыхая. Её светлые, растрёпанные волосы пылали на солнце, и вся она снова, как в детстве, напомнила Игорю необыкновенный, сказочный цветок, вспыхнувший вдруг з таинственном мраке. Увидав Игоря, она неизвестно от чего рассмеялась.

Несколько дней он ходил притихший и встревоженный. Ему казалось, что он неожиданно для себя совершил проступок, в котором невозможно признаться, но за который придётся расплачиваться.

Это новое для него чувство непонятной виноватости угнетало, как и безделие, в котором он оказался. Окончив школу, он, по мнению матери, должен был поступить в институт, но он знал, что экзамен выдержит с такой оценкой, с какой в институт его не примут, и мать это знала, но всё надеялась на какие-то свои связи.

Он наотрез отказался воспользоваться этими связями, выдержал бурную сцену, и тогда мать решила, что Игорь рождён для театра, и начала завязывать знакомства в театральных кругах. А пока он бездельничал, и это очень угнетало его.

У всех были свои дела и связанные с ними интересы — у него ничего не было, и ему казалось, что он очень одинок и что все кругом выжидательно следят за ним и догадываются о его новом чувстве.

0м сделался мрачным и раздражительным. У него появилось желание уединиться, спрятаться от окружающих.

Взяв книгу, он забирался в свою сиреневую беседку. Хорошо в жаркий день сидеть здесь на влажной земле. Густая листва, казавшаяся чёрной и тяжёлой, дышала прохладой.

Он сделал в беседке маленькую скамеечку и, убирая щепу и стружки, заодно подмёл всю небольшую площадку.

6

Василий Васильевич Гурьев вышел перед сном посидеть на скамеечке у ворот, подышать свежим воздухом.

Звуки музыки, чистые, как капли воды на солнце, взлетают и, рассыпаясь по трепетным листьям тополей, с весёлым звоном падают на землю. Звуки напоминают Гурьеву стремительный летний дождь, после которого всё горит, сверкает на солнце и хочется вдыхать широко, всей грудью, горьковатый терпкий запах омытой зелени.

Это была тихая, чистая улица, освещённая только номерными фонариками и окнами домов. Молодые деревца, обнесённые индивидуальными палисадничками, белеют вдоль тротуаров своими подмазанными извёсткой тонкими стволами. Издалека доносится надсадное жужжание трамвая. Вон он подошёл к остановке, постоял, звякнул и снова загудел, как большой жук в полёте.

Играет инженерова жена, а слушать неприятно — ведь по всем законам человеческим надлежит играть ей в гурьевском доме. А они вот как всё повернули.

Гурьев вздыхает и достает папиросу. Спичка долго горит в его пальцах, освещая крутые рыжие усы и лицо, которое тоже кажется рыжим, иссечённым глубокими чёрными морщинами.

Он со вкусом курит, радостные звуки родят мысли лёгкие и отчего-то тревожные, словно попал он в открытом поле под сверкающий дождь. Дождь лупит по разгорячённому телу со всей силой, и некуда укрыться от его весёлого свирепого разгула.

Не понимая причин тревоги, Гурьев начинает вспоминать прошедшие дни, но ничего особенного не приходит на память. Всё было обычно. Работал он мастером на станкостроительном, где отработали положенные жизнью сроки все Гурьевы — и отец и дед, — где сейчас вместе с ним работает средний сын Андрей, куда придёт, отслужив в армии, младший Лёнька. Андрей — твёрдый человек, вовремя женился, обзавёлся семьёй, работает и учится. Через год будет инженером. Первый инженер в роду Гурьевых.

А старший Олег не захотел продолжать дело отца. Открылся у Олега голос. Сейчас он поёт в театре. Приезжал летом. В самом деле, знающие люди говорят— голос редкостный, ну а незнающий просто слушает, забывая утереть душевную слезу.

Так всё определилось на свои места в семье Гурьева, осталась одна дочка Лиза. Но та пока ещё яблонька-дичок: что на неё привьёшь, тем сортом и зацветёт. Однако характером в мать пошла, не очень-то в руки даётся.