Мы - такие!

...Победу благоверному над супротивныя даруй...

И земгусарский всероссийский посвист... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Животы несут... Все, какие только дома поотыскались: и старые животы, и молодые животы, и женские, и детские... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Так и не донесли.

В земгусарах задержались.

Полверсты, может, только до алтаря и осталось.

А хорошие были животы: упитанные, плотные.

Так ни на что и перевелись.

Как напала после Октября на прекрасные животы "барыня"...

До сих пор бегают...

Только уже острыми те животы сделались, исхудали.

И алтаря нет.

Некуда положить.

1924 ______________________________________________________________________

Когда-то и теперь

Что, если бы когда-то, при царе, во время какой-нибудь переписи, спросили бы тебя:

-- Ты какой национальности?

А ты взял бы да и брякнул:

-- Украинец!

Вот так штука была бы! И пристав мчался бы с колокольчиками, и исправник тарахтел бы с пристяжными -- чтобы на такое диво дивное подивиться -- на живого украинца.

А губернатор одну телеграмму отстукал бы исправнику:

"Доставить мне это чудо-юдо в губернию",

а другую -- министру внутренних дел:

"Честь имею доложить Вашему высокопревосходительству, что в селе таком-то один мужик украинцем назваться посмел. Уже сидит. Молебен за здравие государя императора отслужили. Жду указаний".

А министр -- телеграмму-ответ:

"Выслать в 24 часа!"

И был бы ты аж в Нарымском крае, кандалами громыхал бы

А теперь мы и украинцами зовемся, и дома живем, и в школе по-украински учимся.

А вы вот спросите своего учителя, который учительствовал до революции, как ему было приказано нас учить.

Что ему было бы, если бы посмел он с детьми какую-нибудь украинскую песню разучить.

Он вам вот что расскажет...

Едва только послышится в школе украинская песня, батюшка в ту же ночь садится за стол и пишет инспектору народных школ:

"Ваше высокоблагородие, считаю своим пастырским долгом с прискорбием сообщить Вам, что появился в школе нашей гетман Иван Мазепа, который выделить намеревается Малую Русь из-под скипетра Великого Белого Царя. Дети в школе поют уже "Ой, за гаем-гаем, гаем зелененьким". В случае если не будут приняты неотложные меры, в селе нашем будет республика.

Ваш покорный слуга

отец И.Пресвятобогородицкий".

И вот (словно случайно) приезжает в школу инспектор.

-- Здравствуйте.

-- Здравствуйте.

-- Ну, как тут у вас дела?

-- Да ничего.

-- Поют детки?

-- Поют.

-- Можно послушать?

-- Можно. До-ля-фа. "Боже, царя храни".

-- А еще какие песни ваши детки поют?

-- "Коль славен".

-- А еще?

-- "Во саду ли, в огороде".

-- А местные, малороссийские -- не поют?

-- Бывает, что и свои споют.

-- Ага... Ну, спасибо-с.

А потом -- в учительской:

-- Ну-с, вот что. Вы бы, пожалуй, подали бы прошение... пока -- о переводе на хутор. Это я, только детей ваших принимая во внимание, не увольняю вас вовсе...

-- Да за что же?

-- Так, знаете, "для пользы службы".

И уедет себе инспектор.

А теперь...

Теперь и всеукраинский день музыки есть, не то что "Ой, за гаем-гаем...". Теперь мы -- украинцы, и никто никого об этом по телеграфу не извещает, и никто за это нигде кандалами не бряцает...

И уже десять лет!

И все будто бы так просто, что иначе и быть-то никогда не могло.

И живем мы, украинцы, и живут вместе с нами русские и немцы, болгары и поляки, молдаване и греки.

И каждый народ имеет свою школу, суд на своем языке и даже целые свои районы.

И за чубы друг друга не таскаем.

А перейдите-ка из нашего Подолья всего-навсего за реку Збруч -- и сразу вас за решетку.

И сколько слез и крови надо пролить, чтобы добиться своей украинской школы! А есть ли хотя бы в той же Польше украинский суд?

А напишите вы там какое-нибудь прошение по-украински -- что с вами там сделают? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Вот вам и революция!

Вот вам и Октябрь!

1927 ______________________________________________________________________

Как от головного атамана

одна "могила" осталась

(Сказка)

Петлюра, который последнее время

жил в Польше, на днях бежал оттуда

с паспортом на имя Степана Могилы.

(Из газет.)

Жила себе, была себе великая Петлюра.

Жила себе эта Петлюра в Польше, панам пятки лизала. Украину продавала, головным атаманом себя называла, денежки народные в Варшаве проедала, "войско" свое в Польше за колючей проволокой истязала, на Украину воротиться желала.

Жила себе и жила...

Кабинеты министров созывала, рады разные собирала, "универсалы" к "своему" народу писала -- все потому, что на Украину воротиться желала.

Желала, желала, желала, желала...

Сидела и желала.

Сидела Петлюра, сидела и желала, а того и не ведала, не знала, что уже в "могиле" обеими ногами стоит.

Четыре года желала... Вдруг -- гоп! -- и она уже не великая Петлюра, а великая Могила...

Понабежали польские паны, паны шляхетные, те самые, что Петлюру угощали да привечали, одевали-обували и золото ей давали. Глянули -нет головного атамана Симона Петлюры, а сидит перед ними Могила...

-- Пропали, -- воют, -- наши денежки!