Мы те, кто мы есть

совершенные грехи, а мой муж был старомодным. Я живу в маленьком и

консервативном городке. Для меня это нелегко, но я стараюсь.

74

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

- Годится.

Он обхватил её лицо ладонями, чувствуя мягкость её плоти. Зрелой, не налитой и

упругой, но она все равно была настолько чертовски привлекательной, что это

разбивало ему сердце. Ему не требовалась восемнадцатилетняя девчонка, чтобы

заставить его член затвердеть. Он хотел женщину с морщинками на лице, которые

говорили бы о том, что она многое пережила и научилась плакать. И смеяться.

Небольшая дрожь пробежала по ней, когда она встретила его взгляд, и между

ними вспыхнула химия, как сухое дерево на ветру.

- Ты помнишь стоп-слово для этого места?

Её язык коснулся розовых губ.

- Красный.

- Хорошо. - Он пробежался пальцем по её нижней губе, распределяя влагу. - Я

рад, что на тебе нет маски, девочка. Я хочу видеть больше, нежели просто твоё тело.

Никогда больше не надевай её.

Трепет прошел сквозь неё, и вспышка страха мелькнула в ее глазах, прежде чем

она прошептала: - Да, Сэр.

Её доверие согрело его изнутри.

- Хорошая девочка. - Итак, какая из сцен была свободна для сессии? Выпустив

Линду из своих рук, он осмотрелся. Колодки были не заняты, да и... картинная рама

была пуста. - Каллен.

Бармен оглянулся.

- Ты не подашь мою сумку?

Каллен поставил бутылку с минеральной водой перед Доминой, затем

наклонился за стойку и достал кожаную сумку Сэма с игрушками.

- Вы двое развлекайтесь.

- Спасибо. - Сэм снова обхватил затылок Линды. - Идём, девочка.

Когда её шелковистые волосы заструились по его пальцам, он уловил чистый,

исходящий от нее аромат лаванды и острого цитруса. Это вызвало у него желание

схватить и потереться о нее своей кожей.

Но он умел ждать.

Он повёл её к деревянной конструкции, которая походила на высокую двойную

дверную раму.

- Каллен называет это приспособление картинной рамой из-за того, как в ней

смотрится саба.

Она взглянула на цепи и болты, прикрепленные по всему внутреннему периметру

рамы, затем оглянулась в сторону бара.

- Он не так прост, как хочет казаться, не так ли?

- Последняя саба, которая вывела его из себя, оказалась привязанной к стойке

бара. С ведерком льда позади неё, предназначенного для каждого, кто захочет

поиграть. Он ухмыльнулся, вспоминая её потрясенные вскрики.

Сэм взглянул на свою рыжую. Он мог предоставить ей выбор в этой игре –

вернее, позволить думать, что это возможно. Поставив свою сумку на стул, он

расстегнул молнию одного из внутренних отделений. Открыв карман, в котором были

игрушки, он стал их рассматривать, размышляя. Зажимы - да. Кляпы или повязки?

Нет. Зачем лишать самого себя радости слышать её крики, видеть слезы в её глазах?

Это отделение он оставит закрытым.

Переместив столик ближе к стулу, он приказал Линде: - Достань то, что

находится в сумке. - Он дотронулся до одного конца стола. - Игрушки, которые ты бы

больше всего хотела, чтобы я на тебе использовал, кладешь сюда. И далее выкладывай

75

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

в ряд, располагая их по предпочтениям, двигаясь к другому концу стола, к наименее

любимым игрушкам. Всё, что ты не приемлешь, - оставь в сумке.

Прекрасная складочка, выдающая ее беспокойство, залегла между её рыжевато-

каштановыми бровями.

- И ты начнешь с хорошего конца, постепенно передвигаясь к плохому?

- Нет.

Он подошел достаточно близко, отчего ее соски потерлись о его грудь, и ей

пришлось задрать голову, чтобы взглянуть на него.

- Это просто даст мне понять, что беспокоит тебя, а что нет. Я выбираю что

использовать. И когда.

- Но...

Её ранимый взгляд заставил его улыбнуться.

- Доверься мне в том, что я точно знаю, сколько ты сможешь принять, девочка. И

знаю, как подвести тебя к грани твоих возможностей.

Несмотря на страх, отразившийся в её глазах, её соски превратились в острые

пики.

Когда зверь внутри него встрепенулся в ответ на ее реакцию и поднял свою

голову, он отступил назад.

- Начнём.

Прикрепляя цепи к нужным болтам, он наблюдал за тем, как тщательно она

выбирает.

Она положила толстую трость посередине, трость потоньше легла ближе к

хорошему краю. Тяжелый флоггер она отнесла к категории хороших игрушек, а

флоггер с узлами на концах отправился к краю с непредпочтительным для нее

оборудованием. Его любимый короткий кнут со змеиным плетением вызвал

затруднение. Сначала она положила его к хорошим игрушкам. Затем переместила к

противоположному концу. Снова сдвинула к хорошему. Разве что-то могло сильнее

раздразнить аппетит, чем нерешительность сабы? Он определенно предоставит ей

возможность опробовать этот кнут на себе, вне зависимости от того, на каком краю

стола тот в итоге окажется.