Мы убили их в понедельник

— Теперь уже слишком поздно. Я думаю, вы теперь представляете ситуацию, Майк. Все страшно запутано, говоря откровенно. Он проиграл и не хочет признаться в этом даже самому себе. Я полагаю, здесь есть эмоциональный момент…

— Что вы имеете в виду?

— Почти все деньги принадлежат Мэри. Он мог впутаться в этот проект в надежде на то, что получит так много, что больше не будет испытывать никакого… чувства зависимости. И это могло быть причиной, почему он не в состоянии посмотреть на ситуацию с рациональной точки зрения. И почему он… пьет, возможно, больше, чем следовало бы.

Майк посмотрел на Роба Рэйнса, такого искреннего, компетентного, сердечного, стремящегося помочь, любезного молодого человека — коренастого, коротко постриженного, с фотогенично обветренным лицом.

— Я ведь приехал сюда просто отдохнуть, мой мальчик, — сказал Майк устало. — Просто поваляться на солнышке.

— Прошу прощения?

— Вы, разумеется, говорите со мной, потому что я мягкий, честный и сильный и очень привлекателен для молодых женщин? Их завораживается блеск моего очень высокого лба. Это началось давным-давно. И мое атлетическое телосложение — прямо Альфред Хичкок. Я воплощение образа отца.

— Что? — тупо переспросил Рэйнс.

— Меня очень трогает, что люди подходят ко мне и начинают рассказывать разные вещи. Всю мою жизнь люди ко мне подходят и рассказывают. В редакции к моему столу подходил какой-нибудь тип и начинал мне под большим секретом рассказывать, что мисс Бампи Грайнд остановилась отеле «Уэст-Хадсон» со своим гепардом. В золотом ошейнике. Это, разумеется, производило на меня огромное впечатление, и я уже готов был послать туда кучу репортеров, как на занятное шоу, но вдруг внезапно мне начинало казаться, что, может быть, он мне это рассказывает, чтобы навязать какую-то свою точку зрения.

— Мистер Роденски, вы говорите так, словно думаете, что я пытаюсь… навязать вам свою точку зрения. Я рассказал вам об этом, потому… я был откровенен с вами, потому что…

— Со мной легко разговаривать?

— Потому что у Троя неприятности и…

— Вам не хотелось бы видеть, как я потеряю свои деньги, потому что я такой славный малый. Наивный, но славный. Спасибо, Роб. Огромное спасибо.

— Вы немного пьяны, Майк?

— Я приехал сюда просто отдохнуть.

Роб встал. Он выглядел ошеломленным:

— Ну… я, пожалуй, пойду поищу Дебби Энн.

— Вы юрист. Юристы должны уметь манипулировать людьми. Вот что я хочу вам сказать. Когда кто-нибудь смотрит прямо на меня, прямо мне в глаза, что неестественно, и не суетится, что опять-таки неестественно, и понижает свой голос на пол-октавы, и начинает выражаться очень грамотно — я затихаю и жду, что сейчас он достанет три наперстка и резиновый шарик.

— Мистер Роденски, вы не…

— Отправляйтесь искать Дебби Энн, а когда выпадет возможность — играйте в покер. Играйте каждый вечер. Сначала лучше придерживайтесь маленьких ставок. У вас были двойка и туз, а вы пытались убедить меня, что у вас два туза, рубашка к рубашке. Отправляйтесь искать свою подружку.

Рэйнс поколебался, затем быстро ушел. Его уход был немного похож на бегство. Майк выплюнул кончик сигары за перила и закурил. Он подсчитал, сколько сигар он выкурил за сегодняшний длинный день. Не было никого, кто стал бы пилить его за сигары. Никого, кому было бы не плевать, сколько он курит.

Когда внизу появилась Мэри и, посмотрев вверх на крыльцо, сказала: «Это ты, Майк?» — ему понадобилось две секунды, прежде чем он смог ответить ей.

Она поднялась по ступенькам и проговорила, пожалуй, слишком непринужденно:

— Только что обнаружила, что Трой на яхте Тима Госнелла. Тим говорит, что он слегка протрезвел, когда уходил, так что, наверное, каким-нибудь образом добрался до дома. Мы, в общем, можем уезжать, если ты готов. Всегда есть шанс, что он задремал где-нибудь в темном уголке, но я устала искать его. Если это так, он проснется на рассвете и дойдет до дома берегом. Здесь идти почти пять миль, но ему это совсем не повредит.

— Я готов. А что твоя дочка?

— Она только что уехала с Робом. На какую-то вечеринку в Галфуэй.

Они пошли на стоянку. Она дала ему ключи, запасной комплект, который был у нее с собой. Он повел «крайслер» на север, через район общественного пляжа, где машины темнели в звездном свете около молчащих мотелей и где несколько пивных с неоновыми вывесками готовились закрыться в полночь.

Когда он въехал в гараж, рассчитанный на три машины, Мэри сказала:

— Не зайдешь выпить что-нибудь на ночь?

— Думаю, мне лучше…

— Пожалуйста, Майк, на минуту-другую?

Ее голос все еще звучал непринужденно, но в нем явственно слышалась мольба. Он прошел с ней на кухню. Она налила напитки, и они вынесли их на веранду. Он сел в одно из больших кресел из красного дерева, а она — на подушечку в десяти футах от него.

— Тебе понравился клуб, Майк?

— Веселое местечко.

— А как насчет людей, Майк? Как насчет людей? — рассмеялась она. — Ты говорил мне, что ты квалифицированный наблюдатель.